Антон Орлов - Антираспад

– Господин Гестен, вам абсолютно ничего не угрожает! – заверила Аманда (теперь, когда клиент мусолил не канцелярский инвентарь «Антираспада», а бумажку со списком гиперкораблей, к ней вернулось приподнятое расположение духа). – Все будет хорошо, сейчас я заварю для вас чай. Мы никому не позволим добраться до вашей коробки!

– Выйдем на минутку? – отодвинув стул, шепнул Норберту Олег.

Они вышли в пустой белый коридорчик.

– Вот, передай Илси. – Олег вытащил из кармана плоскую кожаную папку размером с небольшую книгу. – Здесь портрет.

– Хорошо, передам.

– Поздравь ее от меня, – буркнул Олег, глядя в сторону. – Со всеми пожеланиями, чтобы школу без проблем закончила…

Всякий раз, когда заходила речь об Илси, его одолевала скованность.

– Хорошо, – повторил Норберт.

Оба некоторое время молчали. В углу тихо гудел пропахший рыбой холодильник, из-за приоткрытой двери доносился воодушевленный голос Аманды:

– …Господин Гестен, у нашей фирмы не случайно такое название! Мы – «Антираспад», потому что мы созидательная сила! Мы за добро против зла. Это я придумала символическое название…

– Я вижу, что вам можно доверять, – грустно отозвался Гестен. – Нельзя, чтобы моя коробка попала в руки агрессивных людей, это чревато ужасными последствиями!..

– …Скажи еще, что, если ее интересуют компьютеры, я могу все объяснить и показать, – совсем уж нерешительно добавил Олег.

– Скажу… Странный тип – наш клиент, – шепнул Норберт, чтобы сменить тему.

– Я заметил.

То, что раглоссианский корабль до сих пор не прибыл на Валену, расстроило Зеруата, но не удивило. Его соотечественники осторожны. Если есть опасность, они будут сидеть тихо и выжидать – столько, сколько понадобится, а на рожон не полезут. Это единственно возможная тактика для тех, кто живет в окружении грубых агрессивных существ и не хочет стать их добычей…

Скоро Галактика изменится, и это будет заслуга Зеруата, Ответственного по Безопасности Теневого Сената Раглоссы… Он отыскал футляр с зондом, в футляре также лежал листок с некой схемой – шифровка, но, похоже, она содержит информацию о том, где находится пульт Нуль-Излучателя. Не пройдет и года, как несовершенные миры исчезнут. О, это нельзя назвать агрессивным действием, вовсе нет! В истории бывали прецеденты: Империя эпохи становления уничтожала колонии, не желавшие покориться. Не говоря уж о богах древних религий – случалось, те устраивали геноцид, одним махом истребляя все человечество, за исключением горстки праведников. Раглосса всего лишь идет по их стопам. Истинно мудрые не могут спокойно жить бок о бок с порочными и неразумными…

Мимо проносились машины, на тротуарах царило обычное для Венеды вечернее столпотворение, вспыхивали и гасли причудливые вывески… Зеруат знал, что дни этого мира сочтены. Равно как и дни множества других агрессивных миров. Наглый желтоглазый кот с порванным ухом, который ему досаждает, тоже исчезнет… Зеруат испытывал умеренную жалость к сотрудникам «Антираспада», но в то же время сознавал, что спасти их нельзя: они плоть от плоти этого обреченного мира, они слишком опасны, чтобы пустить их на Раглоссу. Они уйдут в небытие вместе с остальными, такова их судьба… Покосившись с невольной грустью на своего телохранителя, сидевшего за рулем, Зеруат попросил:

– Домой пока не надо, я хочу посмотреть ваш город. Только выбирайте, пожалуйста, улицы с тихим движением.

…Теперь, когда участь Валены и всех ей подобных миров была предрешена, ему стало легче выносить здешнюю сутолоку. Возник даже некоторый интерес: ведь он – последний очевидец. После того как Раглосса останется одна в обновленной Галактике, лишь в его памяти сохранятся уникальные фрагменты прежней жизни, многоликой и дисгармоничной…

Норберт свернул на проспект, надвое рассеченный вдоль аллеей с изящными арками, скамьями, абстрактными скульптурами – все из мрамора, смутно белеющего в сумерках; голые деревья вырисовывались на фоне приглушенной белизны с графической четкостью. По обе стороны проспекта стояли древние высотные здания, покрытые потеками, обшарпанные, не оживленные даже рекламными щитами (закон возбранял вешать последние на государственные учреждения).

– Памятник Империи? – спросил Гестен.

– Да. Этой аллее больше тысячи лет.

Клиент смотрел в окно с непонятной грустью. Потом еле слышно пробормотал:

– Совершенная работа. Жалко все это утратить…