Кеннет Балмер - Воин Скорпиона (сборник)

Тянуть лодку обратно вверх против течения будет нешуточной задачей. А оставаться здесь я не мог. Я съел немного мяса, оставшегося от последнего животного, сваленного броском копья. По обоим берегам бродили огромные стада животных разных видов, многие походили на быков и оленей, и я приятно разнообразил рацион в дополнение к рыбе, овощам, ягодам и фруктам.

Я выкинул со дна лодки-листа плоские камни, которые использовал в качестве балласта для придания лучшей остойчивости. Потом закрепил копья меж бортов, связав их тросом из волокон разрезанного камыша. Я думаю, это было единственное решение. Так утвердила судьба или иные причастные к этому силы.

Я привязался к лодке, распластавшись на дне, с шестом десятифутовой длины в руках. Лодка понеслась по течению. Я почувствовал, когда она оторвалась от воды и оказалась в воздухе. В ушах у меня зашумело. Ощущение было вроде как при нырянии. Когда мы ударились о воду, я, должно быть, потерял сознание, ибо следующее, что я помню, — это перевернутую лодку, которую качало, швыряло и крутило, и себя — висящего на камышовых тросах над зеленоватым сумраком пенящейся воды. Дыхание причиняло боль, и я гадал, сколько сломано ребер. Но у меня имелась более насущная задача — я должен был выбраться из этого водоворота. Не было времени испытывать чувство благодарности за то, что я еще жив.

Освободиться с помощью лезвия копья не составило большого труда. Перевернуть лодку обратно заняло гораздо больше времени; но мои широкие плечи сделали свое дело, я перекувырнулся обратно в лодку, схватил копье-весло и, серией энергичных гребков, вытолкал себя подальше от опасной близости подножья водопада. Через мгновение я плыл свободно и снова выруливал вниз по реке.

Я сделал глубокий вдох. Болело не очень сильно. Отделался синяками.

Только дурак или сумасшедший — или любимец богов — осмелился бы совершить то, что я. Я поднял взгляд на отвесно падающую стену воды, на бурлящий котел там, где вода билась и взлетала в пенном неистовстве, и осознал — везение или нет, сумасшедший или нет, любимец богов или добыча Скорпиона, я прошел живым через испытание, в котором мало кто смог бы уцелеть.

Теперь я увидел то, что лежало по другую сторону кольца гор.

Они опоясывали цепью весь горизонт, постепенно уменьшаясь в размерах, становясь вдалеке всего лишь лиловой нитью. Но прямо передо мной обзор загораживало нечто.

Даже сейчас мне трудно адекватно передать первое впечатление от захватывающего вида Афразои, города мудрецов-савантов.

Кольцевая стена гор образовывала кратер, столь же огромный, как кратер на Луне, и в самом центре река разливалась в широкое озеро. Из центра озера подымались гигантские камышовые заросли. В их реальность было трудно поверить. Все они были разной толщины, от ярда до двадцати футов в диаметре. По стеблям росли луковицеобразные выпуклости, словно висящие на шнурах китайские фонарики. Камыши воспаряли высоко-высоко и напоминали ламинарии, растущие под водой.

С изогнутых макушек камышей опускались длинные нити, и мне вскоре было суждено узнать, какое множество применений они находили.

Я прожил долгую жизнь и видел чудесные башни Нью-Йорка из бетона и стали, поднимался на Эйфелеву башню и лондонский почтамт, побывал в нависших на скалах дворцах внутреннего Тибета; но ни в каком другом месте, ни в каком другом мире я не нашел города, подобного Афразое.

С правого борта по равнине текла еще одна река, стиснутая между округлыми стенами кратера, вливаясь в мою реку примерно в трех милях от города и озера. Само озеро, прикинул я, достигало пяти миль в поперечнике, а высота растительных башен… В то время я мог только сидеть и пялиться вверх, сбитый с толку.

Эти растительные гиганты лишь относительно можно называть камышами. Наросшие на стеблях утолщения были размером с индийское бунгало или с солидный особняк эпохи короля Георга в Старой Англии. Чем ближе я подплывал, тем яснее становилось, насколько они огромны. Мне уже приходилось сильно задирать голову, но я не мог разглядеть макушек из-за свисающих вайй. Эти вайи вечно двигались, качаясь во всех направлениях. Меня это заинтересовало.

Ко мне приближалось плывущее вверх по реке судно.

Я был нагим, и все, что я мог сделать, — это зачесать назад волосы, взяться за копье и ждать.

Подобно любому моряку, я критически рассматривал приближающееся судно. Это была галера. Ритмично подымались и опускались длинные весла с серебристыми лопастями, идеально и дружно выносимые плашмя, совершая короткие и резкие рубящие гребки, принятые в военном флоте, когда судно идет на веслах. Это необходимо на морских дорогах, где на курс влияют волны; на этих же окруженных сушей водах можно было бы применить гребки и подлиннее.