Сергей Юрьев - Жемчуг богов

То ли капитан был суеверен, то ли мифология аборигенов успела пустить корни среди потомков конкистерос, но он почему-то уверовал в миссию, направленную лично Красным Беркутом для восстановления мировой гармонии, больше, чем сами миссионеры.

Вертолет летел в десяти метрах от земли, чтобы радары не засекли, и приближение городской свалки сиарской столицы Зеро ощутил исключительно по запаху.

— Только не туда, где пищевые отходы! — тут же запротестовал Тика. — Мы там задохнемся или провоняем так, что кто угодно поймет, откуда мы такие вылезли. Давайте чуть севернее — там кладбище автомобилей, лучше туда… — Все-таки, Тика держал в голове массу самой разнообразной и, на первый взгляд, совершенно бесполезной информации, ну откуда ему, спрашивается, знать, где тут дерьмо, а где железо…

Зеро подавил приступ подозрительности, но лишний раз отметил про себя, что всякое доверие должно иметь границы. Прожектор нащупал горы покореженного металла, и вертолет завис над выгнутым дугой двухэтажным автобусом. Капитан лично сбросил вниз веревочную лестницу и бесстрастно потребовал, чтобы все посторонние покинули борт. Первой начала спускаться Лола. Ветер с моря раскачивал лестницу, а доктор не имела достаточной массы, чтобы служить отвесом. Лестницу раскачивало, с доктора сорвало платок, и теперь казалось, что там внизу катается на качелях какая-то ведьма, а ее невнятные крики звучали, как заклинания. Зеро пришлось отправиться вниз раньше, чем старушка обрела твердую почву под ногами. Его веса, при оружии и двух вещевых мешках хватило, чтобы прекратить колебания маятника. А как только Тика ступил на проржавевшую крышу автобуса, прожектор погас, и вертолет стремительно удалился, оставив их среди вони, которую сюда доносило ветром, и темноты.

— И куда же они? — Тика явно не ожидал такого продолжения, помня, как рвался бравый капитан разобраться со всей чертовщиной, попадись только.

— Куда-куда… — передразнил его Зеро. — Сражаться за свободу и процветание. У них свой фуршет, а у нас — свой. Посвети лучше… — Он сунул Тике один фонарик и, заткнув за ремень другой, полез вниз — его почему-то заинтересовало, сохранились ли в автобусе сиденья, на которых можно будет переночевать. Куда-то идти в темноте среди нагромождений железного лома было совершенно немыслимо.

Верхний салон был совершенно разорен, но там обнаружились признаки того, что свалка отнюдь не безлюдна. Об этом говорили многочисленные человеческие какашки, несколько раздавленных бычков и пустых бутылок. Зато внизу сохранилось заднее сидение, и даже обшивка была ободрана лишь местами.

— Тика, — позвал Зеро, — спускай доктора!

— Я и сама могу. — Лола тут же повисла на руках, вцепившись в какую-то скобу, неизвестно зачем пристроенную под самой крышей, начала нащупывать ступней точку опоры. Во дает, старушка!

— Осторожно, в дерьмо не вляпайтесь, — посоветовал Зеро и сделал шаг в сторону, решив, что уж если доктор отказалась от помощи, пусть сама…

Она справилась. Причем самым удивительным было то, что ее вполне цивильная одежда, серый брючный костюм, который в равной степени годился и для прогулок на природе, и для светских приемов средней торжественности, за все время их странствий не потерял окончательно своего первоначального вида.

Когда сверху, чертыхаясь, сполз Тика, Зеро уже занял единственное спальнее место, положив под голову один из вещмешков, и погасил фонарь, предоставив остальным устраиваться, как хотят.

В темноте старушка, которую Тика, согласно этикету, пропустил вперед, споткнулась обо что-то железное, и оно с грохотом упало.

— Кто там шатается?! — раздался голос из темноты. Это был не Тика и уж конечно не Лола…

Зеро мгновенно вскочил и начал обшаривать лучом фонарика внутренности временного жилища. Лола, которую он впервые видел испуганной, стояла, ухватившись за поручень, словно матерая безбилетница, застуканная контролером. Тика, вцепившийся в автомат, как в палочку-выручалочку, в салон предусмотрительно не вошел… Жилище оказалось обитаемым. Хозяин выглядывал из водительской кабины, загораживаясь рукой от света. Был он нечесан и длиннобород, лет пятидесяти, в нижнем белье армейского образца, но без оружия.

— Ну? Кого нелегкая принесла? — повторил он свой вопрос.

— Сам-то ты кто?! — взвизгнул Тика и передернул затвор.

— Лучо Барбос, доктор философии и права, — как ни в чем ни бывало, представился обитатель свалки.