Владимир Журавлев - Обыкновенные инопланетяне

Вот лоботомница! Влезла со своим поиском, когда тут судьбу самого Фэя Цайпаня решают! Так что Цайпань не сдержался и сунул-таки ей по загривку, чтоб знала свое место. Главный полицай проводил нюйку подозрительным взглядом и снова уставился на подчиненного.

— Как тебя? — тяжело сказал главный полицай. — Цайпань, да?..

Цайпань чуть не лишился чувств. Это был приговор. Так с членами команды главный полицай не разговаривает!

И тут раздался треск. Цайпань недоуменно развернулся. На лужайке посреди сада медленно разваливался на части бассейн из драгоценнита, и на обломках из бесценного минерала среди бьющейся рыбы кренилась набок издырявленная бдительными живощитами странная колымажка.

Главный полицай вытаращил глаза, беззвучно разинул рот — и завалился. Сердце не выдержало, констатировал мгновенно Цайпань. И что сейчас требовалось — это не допустить к телу лечебников! Совсем на немного не допустить — а потом поздно будет! И Фэй Цайпань снова в команде! Кто там на смену придет — первый заместитель? Фэй Цайпань прекрасно сработается с заместителем, не раз вместе распределяли!

— Ломай стену! — властно распорядился он. — Что уставились, лоботомники? Доставай, кто там воет!

Нюйка-референт коротко глянула на упавшего главного полицая, что-то там себе подумала, потом забрала у одного из инженеров… непонятно, что она забрала, но кусок стены просто рассыпался. И на траву перед роскошным дворцом вывалилось голое вонючее существо, в котором с огромным трудом угадывался самый маленький руковод особого отдела полиции округа плавней Инь Бяо.

Нюйка-референт брезгливо глянула в его обезумевшее лицо и махнула рукой. Подбежавшие полицаи-лечебники сноровисто загрузили тело в таскательный мешок и убыли, по пути растерянно обогнув валяющегося главного полицая. Тайные сигналы рядовые полицаи-лечебники понимали не хуже, чем в прочих местах. Если не махнули спасать главного полицая — значит, спасать главного полицая опасно для карьеры и даже здоровья, и нечего его спасать.

Один из инженеров-экстраполяторов заикнулся, что, мол, чего это поиск боевиков не проводим, есть же станция перемещений? Нюйка-референт лишь отмахнулась растопыренными пальцами и сказала с очень странной интонацией:

— У нас всё есть для тех, кому не надо — и ничего для остальных!

Видимо, она сказала что-то общеизвестное, потому что неразумный экстраполятор покривился и без напоминаний принялся сворачивать аппаратуру.

— Уходим, ребята! — хмуро распорядилась нюйка, даже не поглядев на Цайпаня, разрешения не спросив. — Нам здесь работы нет.

Фэй Цайпань проводил их злобным взглядом. Работы им нет! Много себе позволять стали, белхалаш! Лоботомники. Ничего, он еще проедется по ним колымажкой…

Вернулись полицаи-лечебники, забрали бывшего всесильного главного полицая, а ныне не более чем мертвое тело, и не спеша унесли. А куда им спешить? Их работа тоже закончена, трупы-то унести — на два вдоха дел.

А вот Цайпаню еще оправдываться перед следователями — и сильно оправдываться! Фэй-блей, тяжела ты, доля господарская!

— Я не лох! — в очередной раз с ожесточением подумал он. — Я интеллигент! Я поступаю в соответствии с чувством собственного достоинства, а не по жлобству! Я не жлоб и не дурак! Я…

И он сердито уставился в темноту кухни, туда, где клубком на полу свернулась женская фигурка.

Если честно, интеллигентом он был когда-то, давно. Учитель истории. Чистая уважаемая работа, отпуск во все лето, да и в течение года не особо приходилось напрягаться. В каникулы учителя только считалось, что работали. А потом закрутились по стране непонятные перемены, и вдруг выяснилось, что все, что он преподавал — липа. Не вранье, не ложь, а именно липа. Фальшивые документы, вот что такое оказалась его история. Помнится, на фотографию совместного советско-фашистского парада по случаю взятия Бреста смотрел в полной прострации. История города-героя Бреста, которую он преподавал с такой гордостью за родину, оказалась… неприглядной. Книги и документы пошли лавиной. Тайное дополнение к пакту Молотова-Риббентропа. Перебежчик-предатель Владимир Резун. Колымские тетради. Гулаг. История, которую он знал, которую любил и преподавал, разрушилась. А новой ни в голове, ни в душе не было…

К счастью, кроме диплома у него были руки. Он все же был мужчиной, не кем-нибудь. И очень скоро уважаемый учитель Александр Геннадьевич исчез. Вместо него на одной из бесчисленных строек возродившегося капитализма появился Сашок, невзрачный мужичок для любой работы. Ну пусть не любой, но плотницкие, бетонные и кирпичные работы он выполнял не хуже прочих.