Вадим Астанин - Час до полуночи

— Как и само убийство, — сказал Рик Дженсон. — Свидетелей установили?

— Свидетелей нет, — сказал Уиппет.

— Это фешенебельный район, спецагент, — напомнила Дженсону Элизабет Бушелл, — в котором живут весьма обеспеченные люди. Они избегают публичности. Не допускают вмешательства в их частную жизнь. Неукоснительно соблюдают право на личное пространство. Здесь не принято ходить пешком, поэтому все ездят на машинах. И никому не придёт в голову самому управлять гравимобилем. Ведь для этого есть персональный водитель. К тому-же, уличное движение в таких районах существенно отличается от городского.

— Я заметил, — сказал Дженсон, — а что с камерами наружного наблюдения?

— С камерами? Наблюдение ведётся практически со всех точек, в том числе и со стационарно висящих полицейских дирижаблей.

— Вот видите, детектив Уиппет, — сказал Рик Дженсон, — как удачно всё складывается. Проследим, где скрывается наш душегубец, и возьмём голубчика тёпленьким!

— К сожалению, — сказал Уиппет, — такой режим видеонаблюдения не распространяется на основную часть мегаполиса. Его отследили до границ района, но затем потеряли в плотном дорожном потоке.

— А что делала местная полиция, пока он прорывался в город? Исключительно следила? Ведь могла бы перехватить его на выезде!

— Сколько раз вы умирали, спецагент Дженсон? — неожиданно спросила Элизабет Бушелл.

— Что? — поперхнулся Рик Дженсон. — Какое это имеет значение?

— И всё-же, — сказала Бушелл, — сколько раз?

— Положим, пока ни одного, — сказал Рик Дженсон.

— Сержант Уиппет умирал три раза, — сказала Элизабет Бушелл. — Детектив Арчер — тот, кто требовал у вас регистратор — участвовал в двадцати двух силовых захватах и операциях по освобождению заложников. Умирал восемь раз. Моя мама умирала дважды. Несчастный случай и катастрофа. Смерть больше не приговор, Дженсон. В наши дни к смерти относятся проще, обыденнее.

— Что не отменяет понятие служебного долга, — сказал Рик Дженсон.

— Не отменяет, но влияние оказывает. Особенно на местную полицию, — сказала Элизабет Бушелл. — Смещает акценты, привносит разнообразные нюансы, отчасти меняет приоритеты.

— Таким вот образом? — сказал Рик Дженсон.

— Относительно убиенного, — сказала Элизабет Бушелл, — эти исключения имели характер закона. Он мог не заботиться специально о личной безопасности. Безопасность была ему гарантирована хотя бы в силу его статуса. Дон Парсонс был фигурой неприкасаемой. В тех кругах, в которых он обычно вращался, таких людей наберётся не более десятка. Возникающие разногласия они стараются разрешать мирными способами, а если и отдают приказ стрелять, то преимущественно в качестве меры профилактической. Чтобы оппонент не слишком зарывался. И решения о безвозвратном убийстве в той среде принимаются коллегиально, на общей сходке, в присутствии выбранного обществом «законника», и предупреждение обвинённому отсылают, вроде пиратской «чёрной метки», чтобы он знал и боялся.

— Клуб, всего четыре охранника, любовница, — сказал Уиппет.

— Согласитесь, Дженсон, — сказала Элизабет Бушелл, — в высшей степени необдуманный поступок. Для приговорённого к смерти. Отправиться развлекаться в компании четырёх охранников и подружки, вместо того, чтобы сидеть в защищенном убежище.

— Может быть, политика? — сказал Уиппет.

— Или экономика? — сказала Элизабет Бушелл.

— Или внутрисемейные разборки, — язвительно сказал Рик Дженсон.

— Вряд ли, — сказал детектив Уиппет. — Хотя, если подумать…

— Вот и думайте, детектив, думайте, — сказал Рик Дженсон.

— Уиппет — позвал детектива эксперт-криминалист. — Вам стоит на это взглянуть.

— Ну, показывайте, — сказал Уиппет.

— Глядите, — сказал криминалист, протягивая детективу складную лупу и вытащенную из тела Дона Парсонса стрелу.

Детектив навёл лупу на трубку.

— Что там, детектив? — спросил Рик Дженсон.

— Чертовски занятный текст, — сказал Уиппет, передавая стрелу и лупу Дженсону.

— Считайте, мы раскрыли дело, — сказал детектив, обращаясь к Элизабет Бушелл.

— Неужели всё было, — бормотал Рик Дженсон, разглядывая искусно выгравированные буквы, — так просто и незамысловато?!

«Парсонс, гнида. Сдохни! Тони Ризелла».

— Кто этот… дурак? — сказал Рик Дженсон.

— Энтони Ризелла. И он совсем не дурак. Он — мститель… За поруганную честь, — сказала Элизабет Бушелл. — Тони Ризелла, по кличке «Буйвол». Был вторым человеком в организации Дона Парсонса. Отвечал за финансы, занимался отмыванием денег через подставные фирмы, руководил сетью подпольных казино и спортивным тотализатором. Проходил по делу о крупном мошенничестве в Доверительном Фонде Накопительных Сбережений. Осуждён на три с половиной месяца за лжесвидетельство. Отбывал срок в муниципальном исправительном учреждении…