Чарльз Шеффилд - Сверхскорость

- Не пугай меня. До этогоникогда не доходило. Я очень осторожна, - вдох-выдох, вдох выдох. - За все время был один только раз, и то я теперь не уверена, был ли он вообще. Тебе бы он понравился, Эйлин, - вдох-выдох, вдох-выдох. - Так или иначе, все в порядке, разве нет?

- Лучше, чем в порядке. Если не считать того, что ты относишься к тем чудачкам, которые считают, что у всех обязательно должен быть отец. Но, Молли, я имею в виду другую опасность, и ты это прекрасно знаешь. Ты не боишься подцепить что-нибудь?

- Так ты здесь из-за этого?

- Я здесь для того, чтобы лечить местных больных. Но речь сейчас не о них. В Сорока Мирах запросто можно подцепить тысячу вирусов, и космолетчики приносят их с собой сюда.

- Ты думаешь, Пэдди Эндертон - этот человек в спальне...

- Нет, я не его имею в виду. На вид у него обычные для космолетчика нелады с легкими, усугубленные тяжелой травмой. Он в ужасном состоянии, но я боюсь гораздо худших вещей. Те вирусы, о которых я говорю, - мы еще не встречались с ними. И можно не сомневаться, имеющимися у нас лекарствами с ними не справиться. Если ты не боишься за себя, подумай хотя бы о Джее.

Я чуть не подпрыгнул на месте как любой, кто слышит свое имя, менее всего ожидая этого.

- Он уже давным-давно не болел, - сказала мать.

- Не так, как ты думаешь. Подумай, Молли, сколько ему сейчас лет?

- Шестнадцать. День рождения был в прошлом месяце.

- Значит, шестнадцать. Ты замечала в нем какие-нибудь перемены?

- Ты хочешь сказать, созревает ли он? Нет еще. Но разве это так уж необычно?

- Нет. - Теперь настала очередь доктору Эйлин вздохнуть. - Я все время встречаюсь с этим в моих поездках. Мальчики шестнадцати, семнадцати, даже восемнадцати лет, не достигшие половой зрелости. Но так же не должно быть! И так не былополсотни лет назад.

- Я никогда не знала, что было по-другому.

- А я знаю. Я помню то время. И я видела старые медицинские карты - столетней, двухсотлетней давности. Понимаешь, они все еще хранятся в Миддлтауне, на восточном берегу. Если верить им, мальчики достигали половой зрелости к двенадцати годам. И знаешь ли ты, что девочек рождалось столько же, сколько мальчиков?

Реакции матери я не видел, зато знаю, какой эффект это сообщение произвело на меня. Девочек столько же, сколько мальчиков! Я был знаком со множеством мальчишек, но девочек знал только трех. Да и тех, собственно говоря, знал плохо, потому что их не пускали в школу вместе с нами и все время держали взаперти по домам. Им не разрешалось выходить ни на рыбалку, ни на прогулку.

- Но почему так? - удивилась мать.

- Сама хочу знать. Но почти наверняка дело в этой проклятой планете.

- Мне казалось, ты любишь Эрин.

- Люблю. Но не настолько, чтобы закрывать на все это глаза.

- Почему же это началось сейчас, а не сотни лет назад?

- Потому, что мы живем в изоляции. Когда существовала Сверхскорость...

- Только не начинай опять, Эйлин.

- Закрывая глаза на существование проблемы, никогда не решишь ее, Молли, пусть все остальные и слышать о ней не хотят. В те времена существовал постоянный приток на Эрин нужных нам материалов и продуктов из сотен различных миров. К нам поступали растения, животные, пища и прочие припасы - поступали каждый день. Но сейчас мы изолированы, и так уже несколько столетий. Если не считать, конечно, тех крох, что попадают к нам из Сорока Миров. И все это чертовски плохо. Биохимия человеческого организма и местная природа - я думаю, они плохо подходят друг другу. Близки, но не совпадают. И это заставляет меня с тревогой думать о нашем будущем. Что будет через сто или двести лет? Люди жили дольше, чем живут сегодня, ты этого не знала? Дольше на тридцать или сорок лет. Не знаю, может быть, дело в нехватке в пище каких-то микроэлементов, или сам рацион неудачен, или виноваты какие-то токсины, или что-то в составе атмосферы Эрина...

Подобное заявление было для доктора Эйлин необычно долгим и подробным, но конец его я упустил: по лестнице загрохотали шаги Пэдди Эндертона. Я прислушался. Он медленно взобрался на площадку и остановился. Последовала долгая и необъяснимая пауза, потом я услышал, как открылась и закрылась его дверь.

Я поднялся. Там, у матери в комнате, разговор перекинулся на то, не стоит ли заставить меня есть больше свежих овощей. Я состроил запертой двери гримасу. Я и так ел их больше, чем хотелось бы.

Настало время бежать - сквозь снегопад - в Толтуну. Когда я вернусь, Пэдди наверняка успокоится, особенно когда я доложу ему "ничего нового" - самую приятную для него новость.