Пол Андерсон - Звездный лис

Они остановились у аппарели.

— Ну что ж, — грубовато сказал Вингейт, — нечего терять время. Да будет с вами Бог. — Он разорвал рукопожатие.

К Хейму подошла плачущая Пиза:

— Папа, папа, прости, все это из-за меня!

Хейм обнял ее и потрепал по волосам:

— Не говори ерунды. Мы скоро вернемся. Вернемся богатыми, знаменитыми и расскажем миллион всяких историй. Будь умницей. Пока…

Он подтолкнул Пизу к Вадажу и тот, осторожно обняв девушку, поцеловал ее в мокрую щеку.

— До встречи, — тихо сказал венгр. — Я привезу тебе новую песню.

Затем они поспешно взбежали наверх, постояли в створе шлюза и помахали на прощание руками, пока аппарель не была убрана. В следующий момент люк закрылся перед ними.

— Спасибо, Андре, — сказал Хейм и повернулся на каблуках. — Ну что ж, поехали.

Яхта могла бы совершить прыжок прямо на орбиту, однако демонстрировать такую беспричинную поспешность было ни к чему. Поэтому Хейм поднимался постепенно, как положено. Небо вокруг становилось все темнее, оживали звезды, и, наконец, судно словно очутилось внутри огромной шкатулки с драгоценными камнями. Вадаж от нечего делать крутил ручки настройки аппаратуры связи и неожиданно поймал репортаж из Мехико, передаваемый спутником.

Прения и голосования по внесенным предложениям подходили к концу. Результаты переклички возвестили ошеломляющее поражение.

— Мистер президент, — прозвучал голос Кокелина, расплывчатый и тихий, как у насекомого, — в намерения Франции не входило ничего, кроме обыкновенной учтивости. Поскольку мне рекомендовано огласить основное политическое заявление моей страны сегодня, я это сделаю. Однако позволю себе заметить, что время приближается к полудню, и должен предупредить, уважаемый председатель, что мое выступление будет несколько пространным. В связи с этим я предлагаю сначала сделать перерыв на ленч.

— Президиум принимает данное предложение, — уступил Фазиль. — Заседание возобновится ровно в четырнадцать часов. — Молоток ударил по подставке.

— Я же говорил, артист, — рассмеялся Вадаж.

— Пара часов — это не так уж много, чтобы вывести корабль на нужный курс, да еще с новым экипажем, не успевшим обвыкнуться, — напомнил ему Хейм.

В попе зрения появились очертания огромной торпеды, которая росла на глазах по мере того, как яхта приближалась к ней, и наконец полностью закрыла носовые иллюминаторы. Пока что корабль не был закамуфлирован и яростное солнце сверкало на его суровой экипировке. Системы двигателей, кольца, орудийные башни, открытые крышки люков отбрасывали длинные тени на металлические бока.

— Яхта «Конни» вызывает крейсер «Лис-2». Мы на подходе. Приготовьтесь. Отбой.

Вингейт был против изменения названия корабля.

— Я понимаю, что это означало для тебя, Гуннар, — сказал он, — но ты рискуешь навлечь на себя лишние неприятности, если не откажешься от названия, присвоенного кораблю флотом.

— Ничего подобного, — ответил тогда Хейм. — Насколько я знаю, лисы пока еще относятся к общественной собственности. Кроме того, мне ужасно хочется утереть кое-кому нос, показав, чем должен заниматься военный флот. И чем он фактически хочет заниматься.

Четвертый створ был открыт специально для него. Хейм ввел туда яхту — размером она была как раз со вспомогательный корабль — и нетерпеливо дождался, когда воздушные насосы поднимут давление. Позади в коридорах раздавался суматошный шум и металлический лязг. На корабле имелось достаточно опытных людей, на которых можно было положиться, но Гуннар ужасно жалел, что у него не было времени для пробного рейса.

На капитанском мостике его приветствовал первый помощник Пиойер:

— Добро пожаловать, сэр.

До этого момента воспоминания об одиночестве, на которое обречен каждый капитан, еще не проснулись в душе Хейма.

— Вот полное расписание нарядов. Работа идет полным ходом. Расчетное время ускорения — двадцать три — часа по Гринвичу.

— От этой цифры надо отнять по меньшей мере час, — сказан Хейм.

— Сэр?..

— Вы меня слышали. — Хейм сел и бегло просмотрел руководство по управлению кораблем. — Например, вот здесь. Бортинженеру вовсе не обязательно еще раз проверять компенсаторы внутреннего поля. Если они окажутся в неисправности, наше ускорение не сможет превысить 1,5. Тогда, перейдя в режим свободного полета, мы приведем их в порядок, хотя придется немного поработать в невесомости. Да и то это весьма гипотетично. С какой стати здесь должны быть какие-то неполадки? Бортинженер у нас — парень что надо. Пусть лучше он сразу приступит к настройке импульсных систем. Чем точнее будет выполнена эта работа, тем быстрее мы сможем развивать ускорение.