Пол Андерсон - Звездный туман

«Из другой Вселенной, где пространство — сияющее облако, протянувшееся на двести световых лет, в котором кипят многие тысячи красных звезд и пламенеют яркие солнца. Ваши пространства темны и пустынны…»

Дейвен Лаури прекратил прослушивать запись и запросил компьютер о переводе. «Джаккаври» сняла молекулярную структуру хранящего информацию цилиндра, идентифицировала отрывок и выдала серивский текст на экран. При этом она не прекращала навигационных вычислений и была готова исполнить любые указания человека. Корабли тех, кого называли скитальцами, были само совершенство и все равно каждый год определенное число их гибло.

Лаури кивнул сам себе. Да, он, видимо, верно понял слова женщины. Или, по крайней мере, перевел их приблизительно так же, как семантики, которые беседовали с ней и ее спутниками. И это последнее заявление такое же туманное и претенциозное, как и все сделанные ими. Тем не менее лингвистический компьютер на Сериве проделал хорошую работу — распутал-таки их базисный язык. Он аккуратно закодировал свои находки — словарь, грамматику, версию внутреннего мировоззрения — и записал их на цилиндрах, которые курьер доставил скитальцам. Раскодирование в нейроны Лаури прошло хорошо. Он овладел одним из языков — сколько их там всего? — Киркасана.

— Откуда же они на нас свалились? — пробормотал он.

Долю секунды «Джаккаври» взвешивала его слова, решила, что они не требуют ответа и промолчала.

Не находя себе места, Лаури встал и побрел по коридору из отсека-кабинета в рубку. «Джаккаври» сама управляла собой, прокладывала путь, поднималась, опускалась и, в случае надобности, сама себя ремонтировала. Но проекторы в рубке давали полный внешний вид. На мгновение перекрытия показались ему сморщенными и голыми. Лаури приказал активировать симулякрум.

Стены словно растворились. Если бы под ним не было «же»-поля, он мог бы вообразить себя плавающим в пространстве. Прозрачная ночь окружала его, немигающие звезды рассыпались, подобно драгоценным камням, морозно светился Млечный Путь. Объемное и близкое, его свечение застыло, смягчая жгучий свет желтого солнца Серива. Сама планета растущим бело-голубым полумесяцем выступала на фиолетовом небе. Луна напротив казалась стертой золотой монетой.

Взгляд Лаури скользнул дальше, к глубинам, а потом, как будто в поисках утешения, обратился в другую сторону, к Земле, старой Земле. Сомнительное утешение… Они все еще называли ее домом, но она лежала в следующем спиральном рукаве, и Лаури никогда ее не видел. И не встречал никого, кому бы это удалось. И, если верить семейной хронике, никто из его предков тоже не видел ее. Дом был полузабытым мифом; реальность разворачивалась здесь, среди этих звезд, на задворках цивилизации.

Серив лежал у самого края известного, Киркасан — где-то дальше.

— Конечно, не за пределами пространственного времени, — сказал Лаури.

— Если ты начал думать вслух, значит, тебе хочется это обсудить, — отозвалась «Джаккаври».

Следуя обычаю, Лаури наделил компьютер женским голосом. Машина сама решила, какой тембр ее больше устраивает. Это не совпадало со вкусом Лаури. После долгого путешествия и такая мелочь раздражала. Он обнаружил, что его скорее привлекает хрипловатое контральто, произносящее слова с ритмичной уверенностью, чем то меццо-сопрано, что достигло его слуха сейчас.

— Что ж… может быть, — ответил он. — Но ты уже знаешь все.

— Ты должен привести свои мысли в порядок. Большую часть перелета ты учил язык.

— Хорошо, тогда давай пробежимся по очевидному. — Лаури зашагал по невидимой палубе. Он ощущал ее твердость, вибрация наполняла его сандалии, он чувствовал почти подсознательно биение ведущей энергии, схватывал едва уловимое шипение воздуха, когда вентиляторы начинали новый цикл кондиционирования. Но звезды по-прежнему сверкали вокруг него, и молчание их, казалось, пробирало до костей. Резко и хрипло он бросил:

— Прекрати это представление.

«Джаккаври» повиновалась.

— Может быть, ты предпочитаешь планетный пейзаж? Ты еще не посмотрел те ленты с эльфовыми замками Джейра, которые купил…

— Не теперь. — Лаури опустился в паутину-кресло и посмотрел на прозаический металл, приборы, органы ручного управления, которые его окружали. — Этого достаточно.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Почему бы не пройти в диагнозер и не позволить мне осмотреть тебя? У нас есть еще время до прибытия.