Валентин Бабакин - Путь Анубиса

Раскатистый выстрел заставил его невольно вздрогнуть. Что там? Он кинулся в траву. Выбежал на берег. Степан держал за шею здоровущего глухаря. Тут же рядом стоял довольный Вовка.

– У тебя стрелок подрастает, однако! – восхищенно произнес Степан. – Я и понять ничего не успел. Только эту птичку увидел, а уже выстрел шарахнул. Он тут камешки на отмели собирал. Это чтобы пищу перетирать. Только взлетел, а Вован его влет срезал! Ну, молодца! Ружье удачно опробовал!

Вовка, не скрывая своей гордости, ловко переломил ружье, вытащил патрон, дунул в ствол, загнал туда новый патрон и закинул оружие за плечо.

– Ты это чего? Присвоил что ли? А ну дай сюды! – Степан протянул руку. Вовка отступил на шаг.

– Оружие хозяина признало, – произнес он тоном, не терпящим возражения.

– Ещё чего! С восемнадцати лет можно оружие иметь по закону.

– Вот когда вернёмся на территорию, где есть закон, тогда отдам, – нагло усмехнулся Вовка.

– Ну, ты и борзой! – восхитился Степан. – Что с тобой будет, когда подрастёшь.

– То и будет, дяденька. Давайте птичку потрошить, да ощипывать. Я проголодался.

– Проголодался – тогда топай в лес за дровами.

– Ещё чего – я не привык.

– Привыкай, значит. Не у мамки под крылышком сидишь, а в тайге. Понял? Топай, топай, да посуше выбирай! Борзой, однако, ух борзой! – бормотал Степан, укладывая глухаря на галечник и поглядывая в сторону Вовки, который направился в сторону леса собирать дрова.

Минут через пять на берегу горел костер. Глухаря ощипали, распотрошили, насадили на заостренную палку и возложили на две рогульки по краям костра. Присели рядом.

– Смотри. Ты тут самый грамотный, похоже, – Степан протянул бумагу и тетрадь Василию. Тот развернул сложенный вчетверо лист. Он был склеен из тетрадных листочков. Без всякого сомнения, это была карта. Пусть схематичная, выполненная примитивно, но узнаваемо. Василий сразу узнал ущелье, по которому шел, и широкую реку. Место их нахождения на карте было отмечено кружком. На том кружке нарисованы три домика и надпись: «Наш прииск». Рядом с прииском нарисована речка. На карте она впадала в широкую реку.

Очень странно. Большая река, судя по карте, начинала свой путь недалеко от ущелья не маленьким ручейком, а полноводным потоком. Его направление показано стрелками. Рисунок потока заканчивался на середине карты жирной поперечной чертой. Что за черту провел автор карты? Видно по всему, что он не профессионал-топограф, но местность обследовал тщательно и прорисовал ее в силу своего умения. Все озерки в ущелье на бумагу нанес. Хребты горные, ручейки всякие по всей карте прочертил. А вот и Черная сопка с острой скальной вершиной. Что тут ещё интересного? Возле черты в центре карты, где большая река обрывается, круг обведен и надпись в круге том: «Тайное место». Вся карта покрыта сеткой пунктирных линий. Что за линии? Может тропы какие-то?

Карта изображала остров. Ее автор нарисовал океан в виде волнистых линий примитивно изображающих воду. Так рисуют малые дети.

– Зачем вода-то вокруг нарисована? – поинтересовался Степан.

– Похоже, что так оно и есть, – ответил Василий. – Я видел океан.

– Ну, ты скажешь, – хмыкнул Степан. – По-твоему выходит – мы на острове? Как это может быть?

Василий ничего не ответил. Он продолжал всматриваться в карту. Смутные догадки, одна фантастичнее другой, рисовались в его голове. Но он молчал. Вовка тоже молчал. Он сосредоточенно сопел носом, рассматривая карту.

– Да что тут смотреть, – пробурчал Степан. – Рисунки сумасшедшего.

– Не скажи, – покачал головой Василий, затем отложил карту и раскрыл тетрадь. Первые страницы пестрили цифрами. Это были записи добычи золота. Ничего интересного. Еще страница. Ещё.

А вот это, похоже, заслуживает внимания. Текст какой-то. Все трое склонились ближе. Тест аккуратно написан, но по-старому. Некоторые слова в нем заканчивались твердым знаком. Сейчас так не пишут. Василий начал медленно читать вслух:

«Не помню числа того дня, когда произошло это событие. Было лето 1908 года. В тот день я прибыл на свой прииск забрать добытое золото. Жара стояла несусветная. Это произошло, когда солнце перевалило за полдень. Небо, словно, раскололось. Земля содрогнулась. Вскинул я глаза к небу и увидел там летящий огненный шар. Потом все озарило ярким пламенем. Вспышка ослепила глаза. После свет померк, и наступила тишина. А потом глаза попривыкли, вновь увидели свет. Всё вокруг, как бы погрузилось в тишину, будто и не было ничего, ни грома этого, ни шара огненного.