Роберт Шекли: Магия

Женщина вздохнула с облегчением и снова уселась перед мольбертом.

- Я художник, - сказала она. - Рисую акварелью. Некоторые говорят, что это не настоящее искусство, но оно меня радует. Я заметила это место очень давно. Я хотела нарисовать его, но ждала, пока клены поменяют цвет. Волшебное зрелище!

- Но ведь листва только начала краснеть, - заметил я.

- Да, пройдет еще пара недель, пока они окончательно оденутся багрянцем. Но они очень красивы именно сейчас, когда ярко-красная и оранжевая листва еще сливается с зеленой. Это время перемен, недолговечное и прекрасное. Любой художник может нарисовать дерево в полном осеннем наряде, но не каждый сумеет уловить тот короткий переходный момент, когда оно еще только меняет цвет листвы с прохладно-зеленого на обжигающе красный.

- А после этого приходит зима, - сказал я.

- Именно.

- Я был бы счастлив, если бы вы приезжали сюда рисовать эти деревья или что-нибудь еще. Возможно, будет лучше, если я отойду в сторонку и оставлю вас в покое?

- Вы не помешаете мне, если останетесь, - сказала она. - Кстати, меня зовут Мэриэнн Джонсон.

Мэриэнн снова взяла кисти и продолжила прерванный рисунок. Она работала очень быстро, ее мазки были уверенными и четкими. Я наслаждался, наблюдая за ее работой. И еще мне нравилось смотреть на нее. Ее нельзя было назвать хорошенькой, но черты ее лица были очень нежными, и я уже знал, что она видит в окружающем мире больше, чем я. Она была маленькой, уютной женщиной моего возраста, может быть, на год или два моложе. Мы говорили о живописи, деревьях и магии. Наконец, два часа спустя, ее рисунок был готов.

- Теперь нужно несколько минут, чтобы краски высохли, - сказала она. - Затем я покрою картину акриловым фиксатором и больше не буду вам надоедать.

- Вы действительно хотите уйти?

- Мне пора, - уклонилась она от прямого ответа.

- Ладно, - сказал я. - А если я покажу вам настоящий магический церемониал?

- Звучит заманчиво, - созналась Мэриэнн.

- Пойдемте в дом и посмотрим, не подарит ли вам что-нибудь _теменос_.

- Вообще-то я не думаю, что мне хочется входить в дом, осторожно сказала Мэриэнн.

- Тогда я быстренько сбегаю и посмотрю, нет ли там чего-нибудь для вас.

Она поколебалась, затем сказала:

- Не обращайте внимания. Я пойду с вами. Хочу посмотреть, как вы живете.

Войдя внутрь, мы миновали холодные, сверкающие хромированными поверхностями лабораторные помещения и попали в мою комнату. На алтаре, освещенное свечами, лежало что-то овальное и блестящее. Я протянул в руку и взял _изготовленное_. Судя по всему, эта штука была сделана из серебра.

- Похоже, это кулон или что-то наподобие, - произнес я. - Магия предназначает его вам. Пожалуйста, примите этот дар.

С серьезным видом Мэриэнн приняла кулон и стала вертеть его в пальцах.

- Ну, - сказала она, - никак не ожидала, что день завершится таким образом.

- Я тоже. Могу я увидеть вас снова?

- Вы знаете ресторан "Альбатрос"? Я работаю там официанткой.

А потом она уехала домой, и мрак лаборатории сомкнулся надо мной. Я потерянно бродил взад и вперед по комнате. Здесь было спокойно, абсолютно спокойно, словно в бетонной гробнице. И я положил себя в нее сам.

Я думал о людях, практикующих магию. Какой жизнью они живут? Одинокой, скучной и опасной. Единственным счастливым браком магов, сдается мне, была женитьба Никола Фламеля и его возлюбленной Перренелль. И он был большим исключением. В своем слепом стремлении стать равным великим магам я почти не задумывался, что я действительно приобретаю при этом.

Неожиданно магия показалась мне пустым занятием, набором бессмысленных жестов и тарабарщины. В этот момент я почувствовал себя так, словно очнулся от многолетнего сна.

Этим же вечером я обзвонил всех компаньонов, и они собрались у меня в лаборатории. Прибыли Фил, Джон, Хэйнс и еще двое, которых я не знал раньше. Они привезли с собой магнитофон и видеокамеру. Я ощущал необычайное спокойствие. Я знал - сейчас должен начаться очередной акт этого спектакля, который в любом случае окажется для меня последним.

Я проводил их в комнату, где у меня был устроен _теменос_. Комната была маленькой и узкой, поэтому мы набились в нее как сардины в банку, и Фил положил мне сзади на плечо объектив видеокамеры.

- Вы действительно собираетесь позволить нам участвовать в церемонии? - сказал Фил. - Не хотелось бы, чтобы чудеса прекратились.

- Вы увидите классное шоу, - сказал я. - Все будет в порядке.

- Что мы можем пожелать? - спросил Хэйнс.