Роберт Шекли - Поединок разумов

Он включил рацию и выждал несколько минут. Кажется, горели все лампы - одни ярко, другие тускло. Он не обнаружил ни одного оборванного провода. Микрофон по-прежнему не работал.

Итак, с поверхностным осмотром покончено. Следующий вопрос: получает ли рация достаточно питания?

Он выключил ее и проверил батареи аккумулятора вольтметром. Батареи были заряжены до предела. Он снял свинцовые колпачки, почистил и поставил обратно, проследив, чтобы они плотно сели на место. Проверил все контакты, прошептал льстивую молитву и включил передатчик.

Передатчик все так же молчал.

Дрейк с проклятьем выключил его в очередной раз. Он решил заменить все лампы, начиная с тусклых. Если это не поможет, он попробует заменить конденсаторы и катушки сопротивления. А если и это ничего не даст, то пустить себе пулю в лоб никогда не поздно. С этой жизнерадостной мыслью он распечатал комплект запасных деталей и принялся за дело.

Все остальные тоже были в сарае - заканчивали подготовку к ночи. Дверь заперли и посадили на клинья. Два окна пришлось оставить открытыми для доступа воздуха - в противном случае кладоискатели просто задохнулись бы от жары. Но к каждой раме прибили по сложенной вдвое крепкой противомоскитной сетке, а у окон поставили часовых. Через плоскую крышу из оцинкованного железа ничто не могло проникнуть, но земляной пол, хоть и был плотно утрамбован, все же вызывал опасения. Оставалось одно - не сводить с него глаз.

Кладоискатели устраивались на долгую тревожную ночь. Дрейк продолжал возиться с передатчиком, повязав лоб носовым платком, чтобы пот не тек в глаза.

Через час зажужжало переговорное устройство. Соренсен ответил на вызов:

- Что вам нужно?

- Мне нужно, - произнес Квидак голосом Икинса, - чтобы вы прекратили бессмысленное сопротивление. Я хочу, чтобы вы со мной слились. У вас было время обдумать положение, и вы должны понимать, что другого выхода нет.

- Мы не хотим с вами сливаться, - сказал Соренсен.

- Вы должны, - заявил Квидак.

- Вы собираетесь нас заставить?

- Это сопряжено с трудностями, - ответил Квидак. - Мои звериные составляющие не годятся как инструмент принуждения. Икинс - замечательный механизм, но он у нас один. Сам я не имею права подвергать себя опасности - это поставит под угрозу высшую цель Квидака.

- Получается тупик, - заметил Соренсен.

- Нет. Нам сложно только вас захватить. Убить вас совсем не трудно.

Все, кроме Дрейка, поежились, он же, занятый передатчиком, даже не поднял головы.

- Мне бы не хотелось вас убивать, - продолжал Квидак. - Но все решает высшая цель Квидака. Она может не осуществиться, если вы не вольетесь, и окажется под угрозой, если вы покинете остров. Поэтому вы либо вольетесь, либо будете ликвидированы.

- Мне это видится по-другому, - сказал Соренсен. - Если вы нас убьете - допустим, вы в состоянии нас убить, - вам ни за что не выбраться с острова. Икинс не справится с кечем в одиночку.

- Отплывать на кече нет никакой необходимости, - возразил Квидак. Через полгода сюда опять зайдет рейсовая шхуна. На ней мы с Икинсом и покинем остров. К этому времени никого из вас не будет в живых.

- Вы нас запугиваете, - сказал Соренсен. - С чего вы взяли, будто сможете нас убить? Днем у вас не очень-то получилось.

Он поймал взгляд Дрейка и показал на рацию. Дрейк развел руками и вернулся к работе.

- Днем я и не пытался, - сказал Квидак. - Я займусь этим ночью. Этой ночью - чтобы не дать вам найти более действенную систему защиты. Сегодня ночью вы должны со мной слиться, или я убью одного из вас.

- Одного из нас?

- Да. Одного человека. Через час - другого. Возможно, это заставит оставшихся передумать и слиться. А если нет, то к утру вы все погибнете.

Дрейк наклонился и шепнул Соренсену:

- Потяни резину, дай мне еще минут десять. Я, кажется, нашел, в чем загвоздка.

Соренсен произнес:

- Нам бы хотелось побольше узнать о сообществе Квидака.

- Лучший способ узнать - это слиться.

- Но сперва мы бы все-таки хотели узнать немного больше.

- Это состояние просто нельзя описать, - произнес Квидак убедительно, горячо и настойчиво. - Попытайтесь вообразить, что вы - это именно вы и в то же время вас подключили к совершенно новым разветвленным системам чувств. Вы, например, можете узнать мир, каким его ощущает собака, когда бежит лесом, ориентируясь по запаху, и этот запах для нее - и для вас тоже станет таким же - как дорожный указатель. Совсем по-другому воспринимает действительность рак-отшельник. Через него вы постигнете медленный взаимообмен жизненных форм на стыке суши и моря. У него очень продленное чувство времени. А вот у райской птицы наоборот - она воспринимает мгновенно и все пространство разом. Каждое существо на земле, под землей и в воде, а их множество, имеет свое собственное, особое восприятие реальности, и оно, как я обнаружил, не очень отличается от мировосприятия живых организмов, некогда обитавших на Марсе.