Антон Орлов - Сказки Долгой Земли

Медленно, чтобы не спугнуть, я протянул руку… И в следующий миг отдернул ее, словно от высоковольтного кабеля.

Стайка не брызнула в стороны, как можно было ожидать. Вместо этого по бокам возникло шевеление, распрямились членистые конечности, и волосатый паук воробьиной масти, раза в три крупнее тех, что сидели по углам в домике, проворно заковылял в кусты.

«Воробьиный паук», – я криво усмехнулся придуманному названию, стараясь унять нервную дрожь. Это случилось еще до знакомства с «каруселью», и я тогда наивно полагал, что в локалии нет хищников, опасных для человека. Позже, когда объявилась эта пакость и началась охота, мне стало не до усмешек.

Идея утопить в серебряных озерах запечатанные послания «Если вы читаете этот текст – это не розыгрыш, я нуждаюсь в помощи» годилась разве что в качестве дешевого приема одноразовой психотерапии. Я и сам прекрасно это понимал. Никуда мои почтовые бутылки не уплывут, так и будут до скончания времен лежать на дне, среди осклизлых черных водорослей и разлагающейся органики.

Поймать воробья, привязать к лапке письмо… Эта мысль иногда мелькала в моменты отупляющей усталости и в первую секунду казалась стоящей, но я спохватывался: тьфу, нет же здесь никаких воробьев, есть только воробьиный паук! Однако сознание с раздражающим упорством цеплялось за ложное впечатление, как будто птичья стайка, померещившаяся мне среди мокрой сизой травы, была настоящая, и не произошло с ней никакой метаморфозы.

Однажды припомнился рассказ Тима: с долгианскими магами – правда, не с каждым, лишь с теми из них, кто по-настоящему силен – можно связаться с помощью зеркала. Или, скорее, не связаться, а отправить колдуну экстренное сообщение. Злоупотреблять этим чревато – огребешь хуже, чем за хулиганский звонок в полицию: те не любят, когда их беспокоят попусту. Жаль, я тогда не расспросил, как это делается, а то рискнул бы позвать на помощь таким способом. Фирма потом расплатилась бы с откликнувшимся магом, ведь речь идет о спасении контракта на древесину. Плакал наш контракт… Эта мысль отозвалась в душе горьким злорадством: а вот не надо было меня сюда засылать, я же говорил, что не гожусь для такой командировки.

Пусть знакомых среди долгианских волшебников у меня не было, я решил поэкспериментировать: вдруг получится кого-нибудь наугад дозваться? Может, и дозвался бы. Не знаю. Зеркала не нашлось – ни целого, ни, на худой конец, завалящего осколка. Даже то, что обычно лежало у меня во внутреннем кармане, плоская металлическая «книжечка» с эмблемой футбольного клуба «Тройное солнце», куда-то пропало. И никаких отражающих поверхностей в пределах досягаемости – ни стекол в окошках, ни металлического чайника, ни чего-нибудь еще в этом роде. Те, кто меня сюда запихнул, имели в виду, что я могу быть в курсе насчет зеркал. Подстраховались.

Одного никак не возьму в толк: если я нужен им живым, почему не позаботились о том, чтобы у меня было вдоволь припасов и оружие для защиты от всяких там «каруселей», а если не нужен – что ж не прикончили сразу?

Подросшая «карусель» день ото дня набиралась ума. Она оказалась сообразительной и коварной тварью, с интеллектом на уровне обезьяны, но при этом была труслива – ни разу не попыталась атаковать в открытую. Лишь это меня и спасало.

Честно говоря, не уверен, что сумел бы отбиться от этого щетинистого многоногого ужаса, вооруженного хлыстом-хоботом, если б он набросился на меня, как бойцовая собака. Тесак бы не выручил. Но «карусели» не хватало собачьего остервенения, она строила козни исподтишка, делая ставку на то, что рано или поздно я попаду в ловушку.

Она изучила мои тропки и несколько раз повторила номер с закопанной в грязь веткой, о которую я должен запнуться, после чего познакомлюсь с острыми сучьями – и всякий раз гадина верно определяла, куда я упаду, чтобы точнехонько на них напороться! Правда, человеческой способности к прогнозированию она не учла. После того похода в сортир, едва не закончившегося плачевно, я взял за правило смотреть под ноги, а в подозрительных случаях ворошил перед собой грязь суковатой палкой полутораметровой длины, без которой теперь не выходил из домика.

Повезло мне найти эту палку – настоящий посох. И опираться удобно, и можно будет огреть «карусель», если та решится на атаку. Для разминки я отрабатывал с этой штукой киношные приемы боя, но вряд ли это спасло бы меня в стычке с реальным противником. Ну, разве что противник надорвал бы живот со смеха, увидев мою боевую пляску, а я бы, воспользовавшись моментом, геройски его добил… Так что свои возможности я не переоценивал. С другой стороны, не исключено, что шиворот-навыворот выполненные удары помогли бы мне защититься от трусоватой «карусели», если она вконец обнаглеет. Но «карусель» не наглела. Палка и тесак внушали ей уважение.