Антон Орлов: Аккумулятор Сагнума

В прошлый раз его убили в двух шагах от Колодца. Кто и за что?.. Он пытался припомнить подробности, но память, вероятно, непоправимо поврежденная в результате стольких смертей, следовавших одна за другой, вместо полноценной зарисовки происшествия выдавала невнятицу, больше похожую на обрывки сна.

Кажется, сумерки: краски притемненные, водянистые, небо отсвечивает лиловым. Колодец не этот, местность другая. Деревьев нет, торчат какие-то столбы или колонны. Нападавших двое, трое? Лица, одежда, экипировка – все как будто ластиком стерли, до белых дыр. Видимо, они использовали холодное оружие, было очень больно. Забрызганная кровью трава с темными прожилками на длинных узких листьях – единственное, что запомнилось отчетливо. Прожилки узорчатые, почти черные на светло-зеленом фоне – совершенно бесполезная подробность.

Пытаясь выдавить из запасников памяти что-нибудь, кроме этих никчемных прожилок, он в то же время прислушивался и озирался.

Колодец Возрождения – не из тех, что были в прошлые разы: прячется под приземистым каменным шатром, таким старым, что резьба на нем за минувшие тысячелетия сгладилась до невыразительных выпуклостей.

Вокруг – лес, деревья с шелковистыми серыми стволами и высоко вознесенными кронами. Цвет купола и древесных стволов одинаков, отойдешь подальше – и постройка растворяется в окружающей среде. Вдобавок местами пышно разросся подлесок: можно заблудиться, можно нарваться на засаду – масса вариантов приятного времяпрепровождения.

Среди зарослей петляет тропинка, выложенная шероховатой каменной плиткой. Здесь ходят те, кто возвращается из призрачных пределов в мир живых, да еще смотритель Колодца периодически инспектирует свои владения.

Быть может, Боги сжалились, и он очутился вдали от тех мест, где его караулят убийцы? Хотелось бы надеяться… Надоело каждый день умирать.

И ведь он даже не знает, за что! Должна быть какая-то причина для того, чтобы его раз за разом уничтожали. Услуги наемных убийц стоят денег, а отсюда следует, что кто-то ради этого влез в немалые расходы.

Месть? Корысть? Жестокий эксперимент?

Тропинка извивалась, огибая массивы кустарника. Наверху сияло светлое, как будто позолоченное, небо. Медленно, в усыпляющем ритме, покачивались кроны деревьев. Обычный лесной шум, щебет птиц. Понемногу он начинал верить, что никто его тут не ждет. То ли они наконец отстали, то ли не знают об этом Колодце – судя по всему, достаточно удаленном от местности, где разворачивались предшествующие события.

«Кстати, как меня зовут?»

Эта мысль заставила сбиться с шага, нахмуриться.

Риг… А дальше? Ригерд?.. Ригли?.. Ригастор?.. Осталась только половина имени. Все, что было после первого слога, откушено и пережевано вечностью.

Если его еще раз десять-двенадцать подряд убьют, даже этой половинки больше не будет.

Показалось, что справа за кустарником кто-то есть. Никаких посторонних звуков, всего лишь ощущение – такое же слабоуловимое, как разница между почти одинаковыми оттенками двух соседствующих древесных стволов.

Определенно, кто-то затаился. Не смотреть в ту сторону. Не кидаться наутек: если там враг, бегство спровоцирует немедленную атаку.

Риг поморщился, остервенело потер шею. Пусть тот, кто сидит в засаде, подумает, что перемена в его поведении – из-за укусов мошкары, всего-навсего. Ее тут предостаточно вьется. Шелковокрылые хтисы, среди которых попадаются кусачие, по одной на тысячу – потенциальные королевы роя, так и не ставшие королевами.

Это неожиданно всплывшее знание из области естественных наук, такое же бесполезное, как темные узоры на травинках, его несказанно обрадовало: свидетельствует о том, что не все напрочь отшибло, кое-какой хлам в голове остался. И среди этого хлама может отыскаться что-нибудь ценное… Внезапная догадка, словно удар: а не затеян ли этот каскад насильственных смертей с одной-единственной целью – чтобы заставить его забыть нечто крайне важное, то ли запретное, то ли невыгодное неизвестному заказчику?

Ощущение чужого присутствия стало до того острым, что всякие сомнения рассеялись. Кто-то есть, и этот кто-то уже не сидит на прежнем месте, а движется по ту сторону зарослей параллельно тропинке, в том же направлении, что и Риг. Движется неслышно, как плывущее над землей облако, а не атаковал до сих пор по одной причине: подлесок густой, напролом не прорвешься.