Владимир Баграмов - Страна убитых птиц

— Кто «ОНИ»? — тихо спросил Стас.

— Революционеры! Борцы за народное счастье! И мутанты с ними. Все, как у настоящих. Мутанты, значит, пролетарии, народ остальной — это вроде как массы революционные. А безики у них Правительством будут.

Атис захохотал, откинулся на лавке, почти упал.

— Я одного безика знала… — задумчиво отозвалась Мария, — Он всего Есенина наизусть читал, А когда просил, то все время приговаривал: «Извините! Очень благодарен!» Говорят, лет семьдесят назад стихи печатали. Правда? Но моя бабушка уже не помнила. Кажется, стихи в 2005-м запретили…

Атис равнодушно пожал плечами.

Он знал, что теперь в дороге будет не одинок. Этот крепкий парень очень может пригодиться. Идти надо было долго до самой Кольцевой дороги, там захватить какую-нибудь машину и… Атис украдкой посмотрел на Марию. Такие женщины одни не бывают. А этот… Третий лишний. До Кольцевой… Все в этой жизни до Кольцевой дороги!

Они шли по пустому Городу.

Все было на месте. Вот постиранное, еще не успевшее до конца высохнуть белье на балконе первого этажа. Кое-где в квартирах горит свет! ОНИ ВСЕ ВЫШЛИ НА МИНУТУ! НО КУДА?! Хлопнула форточка, ее некому закрыть на шпингалет.

Обрывки бумаги несет ветер по пустой улице. Автобус с открытыми дверями, на сиденье забытая сумочка, из нее выкатился баллончик дезодоранта, так и остался на ступеньке входа в автобус… Кто пользовался баллончиком, прежде чем ВЫЙТИ КУДА-ТО И НЕ ВЕРНУТЬСЯ?!

Охранник не успевал за своим хромым подопечным. Он со страхом озирался по сторонам, тискал в кармане рукоять пистолета, потом не выдержал и вытащил его наружу, шел в метре от Смагина, по-волчьи наклонив голову, исподлобья осматривая брошенный Город.

— Они все шли туда!

Смагин показал рукой в направлении городского парка. Во всех Городах страны сохранялись такие типовые городские парки. Декоративные, не приносящие пользы, крохотные территории с тремя-четырьмя десятками деревьев, непременным фонтаном и скульптурой над ним, с беседками и глупыми аттракционами.

— Почему туда? — глухо спросил охранник.

— Вещи. Смотри, сколько вещей здесь! Гуще и гуще… А у входа в парк прямо кисель из вещей…

Действительно, здесь было все, что может быть при человеке, когда он ненадолго выходит из дома! Платки и футляры от очков, сами очки всех видов и фасонов, кошельки, несметное количество кошельков! Сумки, зонтики, косметические сумочки, груды консервов и коробок с концентратами… Залежи муга и банок с соками, напитками, муссами. Деньги, деньги, грудами! Шляпы, какие-то тряпки, каски военных, оружие, всевозможные флаконы, пузырьки, склянки…

— Лежать! — неожиданно взвыл охранник, ловко опрокинул Смагина на асфальт, прикрыл телом.

Через минуту встали. Охранник шмыгал виновато носом.

— Я отвечаю за тебя, Пророк! Мне снимут башку, если что… А за пятнадцать лет работы у меня ни одного выговора!

— Я просил не называть меня так!

— А как? — искренне удивился охранник. Он в самом деле не представлял, КАК ЕЩЕ МОЖНО НАЗЫВАТЬ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА. Новое слово «сударь» к нему не подходило. «Шеф»? Какой он «шеф», в драных штанах и свитере, тощий и голодный. ПРОРОК — он и есть ПРОРОК. Великий человек! Таких не было, это точно. Мертвых оживляет. Страну вот… Честно говоря, охранник и раньше не бедствовал сильно, но видел, как живут остальные, а он в душе был справедливым человеком, никогда не бил безиков, не стрелял без нужды. Он честно работал. Ему и доверили в числе немногих охранять Великого человека.

Они молча смотрели на появившихся в конце улицы людей.

Шли две пожилые женщины, они вели под руки глубокого старика. Тот еле передвигал ноги, но улыбался, с детским любопытством смотрел по сторонам.

Смагин был необычайно бледен, глаза его лихорадочно блестели. Сцепив пальцы рук, он ждал, когда они подойдут ближе.

— Стойте! — Смагин поднял руку. — Здравствуйте, люди!

Женщины приветливо кивнули, старик открыл в улыбке беззубый рот, но все трое медленно обходили стоящих на их пути.

— Куда вы?! — Смагин задыхался, забыв о ноге, рванулся к ним… и чуть не упал. Охранник подхватил его под локоть, крякнул.

Одна из женщин обернулась, посмотрела удивленно.

— Куда и ВСЕ!

— А КУДА УШЛИ ВСЕ? КУДА ВЫ ИДЕТЕ?!

Женщина приостановилась, задержав и старика, и другую женщину.

— Голубчик! Нас позвали — мы и идем! Он такой копуша! Это мой муж, знаете, сколько ему? Девяносто восемь лет! А это моя сестра.

— Кто ВАС ПОЗВАЛ?