Американская фантастика

В принципе люди последней четверти двадцатого века готовы и не к таким чудесам. Герою фантастики подвластно все: время, пространство, живая и неживая природа. Он может усилием мысли двигать предметы и проникать в тайны чужого сознания или вообще перенести собственную индивидуальность в постороннее тело. Выбор брачного партнера объективно и безошибочно совершит за него электронный прибор. Но если он влюблен в себя, как Нарцисс, то ничего не стоит размножить собственную персону в любом числе абсолютно идентичных копий. Более того, его можно «издать» в виде целого биологического клона, учитывающего все богатства полового диморфизма. Такое умножение личности и сознания абсолютно необходимо, чтобы поспеть всюду. Даже вечности не хватит, чтобы побывать во всех эпохах, посетить далекие миры и перепробовать все человеческие занятия. Тем более что это не потребует особых затрат энергии. Временной экран раздвинет стены жилища, а новой профессией можно овладеть во сне. Ничего не стоит также обзавестись настоящим живым бронтозавром, птеродактилем, диплодоком. Ведь доступно все, абсолютно все! Даже житие во встречном времени — можно пятиться навстречу прошедшей молодости как угодно долго и далеко, прокручивая в обратном порядке картины прожитого. А если наскучит, можно неощутимой тенью просочиться сквозь толщу земли и раскаленные недра солнца. Посмотреть, как там, внутри…

Когда же надоест и настоящее, и будущее, и полеты в пространствах, отчего бы не поэкспериментировать. Не просто углубиться в прошлое, но изменить его. По своему капризу отменить грядущее или же зачеркнуть любую историческую эпоху. Я лишь перечисляю ходячие сюжеты фантастики. Впрочем, возможны и варианты: упразднить любовь, красоту, убить человеческое в человеке («Феномен исчезновения» А. Бестера). Герой его романа «Уничтоженный человек» бросает весьма примечательную сентенцию: «Скажи, какая тебе нужна канава, и ты получишь ее. Золотую… бриллиантовую? Может быть, от Земли до Марса? Пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы я превратил в сточную канаву всю Солнечную систему? Сделаем. Пустяк! Захочешь, я Галактику в помойку превращу… Хочешь взглянуть на бога? Вот он перед тобой». И это не пустое бахвальство. Это откровение «от капитала», победная песня взбесившегося буржуа.

Но странное это всемогущество порабощенных.

Только одного не может гарантировать фирма «Совокупное будущее американской НФ» — счастья. И потому остается от всего этого всемогущества горький осадок тоски и протеста.

Очередная война за «Американскую мечту» благополучно покончила с поэтами, поэзией, искусством вообще («Феномен исчезновения»). Уход от борьбы, бегство, как это всегда бывает в истории, никого не спасают («Как хорошо в вашем обществе…» Р. Силверберга).

Всегда и везде за успех приходилось расплачиваться самым дорогим. «Шагреневая кожа» не ведает снисхождений. Она неумолима и бескомпромиссна, как мойра. «Кое-что задаром», саркастически иронизирует Роберт Шекли, лучше, чем совсем ничего — ведь даром ничто не дается: ни жалкие блага мирские, ни информация — самый прибыльный товар нашего века («Информафия» П. Дж. Уайла).

Впрочем, порой плата за вторжение в жесткий каркас причинно-следственных связей представляется воистину непомерной.

Милый, добрый, но слабоумный Чарли Гордон (Д. Киз «Цветы для Элджернона»), словно наглотавшись уэллсовского волшебного ускорителя, совершает головокружительный полет в гениальность, а затем, не удержавшись в зените, соскальзывает в изначальную мглу. Воистину жестокая игра, ставка в которой больше чем жизнь.

Невольно вспоминаются волшебные строки Фета:

Фантастика — литература глобальных проблем, системного мышления. Прежнее благоговение перед разумом, будь то человеческий или машинный, давно уступило место холодному анализу, приправленному ощутимой дозой сарказма. Не избежал подобной переоценки ценностей и Айзек Азимов, создатель супермозга «Мультивак» и расы андроидов. В рассказе «Чувство силы» эта прелюбопытнейшая тенденция достигает ярко выраженного пика. Элементарная арифметика, которую вновь «открывает» для себя общество сплошной компьютеризации, становится некой символической точкой, превращающей геометрическую окружность в замкнутый, а значит, и порочный круг.