Роберт Шекли - Лавка старинных диковин (сборник)

– А что приемлемо?

– Не знаю, но лобовые атаки точно не годятся.

– Почему бы не попробовать?

– Потому что этот Свирепый Варвар мне не помощник. Глуповат он, если на то пошло.

– А по мне, он достаточно смышлен для варвара.

– Все равно эта идея не годится, она переусложняет структуру рассказа.

– Ладно, – вздохнул Боб, – может, я и правда перемудрил – столько забот в последние дни навалилось. Придумаю что-нибудь еще. До связи, приятель.

Шекли хотел порасспросить насчет машины Орфея, но Боб успел отключиться.

Когда Шекли вернулся в коридор, там уже не было Свирепого Варвара. Правда, кое-где на ковровом покрытии остались следы ржавых цепей и потерянные заколки для волос.

Остаток дня Шекли провел, слоняясь по коридорам и кабинетам и пытаясь найти дорожку в Соседний Мир. На ночлег он опять расположился в бесхозном офисе. Посмотрел по телевизору старую серию «Морка и Минди», а потом «Звездного пути». Примыкающая кухонька была набита коробками со съедобными хлопьями, а в холодильнике нашлись замороженные гамбургеры. Смерть от голода не грозила.

Он поспал на диванчике, а проснувшись, приготовил себе миску «Ралстона» с молоком. Затем, после бритья и мытья под душем, продолжил блуждания по Порталу.

Шекли постоянно одолевали тревожные мысли. Что, если Боб, его оставшееся на Земле альтер эго, малость туповат? Подсунуть Варвара в качестве главной движущей силы сюжета…

Впрочем, что толку думать об этом? Умственные способности Боба – это умственные способности Шекли, а рассуждать о своих умственных способностях – верный способ их растерять. Да и Боба нельзя судить слишком строго: он в долгах как в шелках, завален счетами. Шекли радоваться надо, что сам он от всего этого избавлен. Тут, в Портале, счетов и долгов нет… Но тут и дома нет, если вдуматься. Ни вкусной еды, ни красивой молодой женщины, встречающей его по вечерам, раскинув нежные объятия либо держа в руках дымящуюся кастрюлю. А хуже всего, что нет и рассказа. Сюжет ну никак не вытанцовывается.

Ни долгов… ни женщины. Кажется, для подсознания Шекли это равноценные понятия, но так это или не так, не представляется возможным выяснить. Когда он переберется куда душа желает – в волшебное, восхитительное место, – найдется ли там для него женщина? Или надо было захватить уже имеющуюся, заковать в цепи и затащить в Соседний Мир силой? Почему-то это не кажется правильным. Бобу вряд ли понравится.

Шекли помотал головой, выбросив из нее неприятные мысли, и пошел в вестибюль Портала, где стояли торговые автоматы с сэндвичами, чили и горячим супом, а еще раскладушки со спальными мешками – для тех, кто пока не нашел дорогу в Соседний Мир.

Шекли наелся, напился и улегся спать. Его растормошили и прошептали в самое ухо:

– Шекли, вы проснулись?

Он открыл глаза и испытал серьезную потребность в кофе.

Говоривший, как будто прочтя его мысль, вложил в руку стаканчик. Шекли с удовольствием хлебнул горяченького.

– Спасибо преогромное! А сахару у вас нет? Впрочем, не важно. Кто вы?

– Друг. Меня прислал Боб.

– Он тоже Шекли, – кивнул Шекли.

– Боб сказал, вам нужен помощник, – сообщил разбудивший его мужчина шепотом Петера Лорре, знаменитого когда-то киноактера. – И вот я здесь.

– Помощник? И какую именно помощь вы имеете в виду?

– Ну, во-первых, сюжетный поворот. А во-вторых, вы, кажется, собирались в Соседний Мир?

Незнакомец уселся на диванчик рядом с Шекли и оказался поджарым и мускулистым платиновым блондином лет тридцати пяти, со стрижкой «ежик». Что-то в чертах его лица наряду с иностранным акцентом в шепоте подсказало Шекли: это, скорее всего, не коренной американец. Блондин был одет в черную кожу, но на рок-звезду не смахивал.

– Как вас зовут? – прошептал Шекли.

– Эрих фон Тюрендельдт, к вашим услугам, – прошептал собеседник голосом Петера Лорре и протянул руку в перчатке.

– Немец? – спросил Шекли.

– В прошлом и будущем, – подтвердил Эрих.

– Это как понимать?

– Нынешнее правительство моей страны лишило меня национальности. Не желают иметь со мной никаких дел, представляете? Я объявлен негерманцем и подлежу аресту на месте. Вот же болваны!

– Чем же вы их так прогневили?

– Отстаивал непопулярные воззрения, – ответил Тю рендельдт. – Но давайте не будем сейчас об этом. Больная тема, знаете ли. Я человек без гражданства. Ничего, все изменится, когда нам удастся завоевать Соседний Мир…

– А мы что, будем его завоевывать? – спросил Шекли. – Я думал, просто погуляем там, ну, может, немного поживем.