Александр Тюрин - Вооруженное восстание животных

Это пошло в печатных, а также непечатных органах, по телеку то есть.

Но вот в новостях телекомпании «Поганкино» журналист Серебренко, известный особой проницательностью, намекнул, что в гатчинском технопарке случились разборки между предпринимателя от науки.

Вообще все читатели и зрители делятся на настоящих олигофренов, которые всему истово верят по глупости, и олигофренов временных, которые слегка верят во всякую чушь, потому что на правду-истину им наплевать.

Насчет малолетних нацистов и леваков заливали олигофренам настоящим. Только настоящим олигофренам не ясно, что у крысят-экстремистов спинной мозг жидковат для для наездов на ученых. Насрать им на ученых.

А «пуля» насчет кровавых разборок между предпринимателями – это для олигофренов временных.

Один бизнесмен другого бизнесмена сам ведь убивать не будет. Он наймет профессионала-киллера. Стержень загонять в голову – это не почерк киллера. Пристрелить из пистолета с глушаком где-нибудь в парадной, совсем другое дело…

Но, может, на ученых технопарка стали охотится какие-нибудь религиозные фанатики, подосланные, например, аятоллой. Может усмотрели в исследованиях что-то «противное воле Аллаха»?

Но, с другой стороны, почему бы им сперва не распатронить знаменитый Гатчинский сексодром – комплекс ночных клубов, стриптизов и прочих пале-роялей, до которого от электрички рукой подать?

Кстати, размышляй не размышляй, а в магазин за товаром ходи. Ну я как-то пошел и повстречал того урку, который мне «помогал» в СИЗО, не покладая рук и ног, вкус чьих ботинок я помню до сих пор. Видимо, менты пустили его отдохнуть от хорошего поведения.

В торговом центре на Васильевском встретились, я там порошковым супом, цепочкой для унитаза и водопроводным краном разжился. При этом мне показалось, что «земляк» меня не заметил. А я вот его взял на мушку.

И когда уголовник взял приличный портвейн, откуда-то из моего мозжечка постучалась агрессивная мысль. Возьми-де, Саша, кран, заверни его в приобретенную ранее газету «Правда» и получившимся украшением угости приятеля по кепке, так сказать, верни излишки.

Появившись под видом обычной мысли, этот порыв скользнул вниз, в сердце – обиталище души, оброс там сильными эмоциями, как ежик иголками, и показался достойным воплощения в жизнь.

Короче я поддался соблазнительной мысли. И вооружившись краном, да еще цепочкой от унитаза, принялся преследовать плохого человека, несущего хороший портвейн.

Мой мучитель вышел из торгового центра, свернул на его хозяйственный двор, где сейчас было пустынно, и вдруг двинул в подвал…

Я, будучи по-прежнему на взводе, не отрывался.

Пять ступенек вниз и – полутьма. Кругом ящики, упорядоченными штабелями и беспорядочными россыпями.

Воздух, напоенный гнилью, звенит от комариных концертов. Вражеские летуны повсюду, наглые, как пэтэушники после выпускного бала.

Что тут понадобилось бандиту? Будет распивать в одиночке или здесь место встречи с друзьями и единомышленниками?

В любом случая, огибая холмы пустой тары, я преследовал лютого зверя в человеческом обличьи. Всего несколько метров вглубь подвала – и сумерки стали тьмой со слабыми выбросами света из каких-то щелей, а залежи ящиков обернулись лабиринтом. Вот и чавканье башмаков моего недруга рассосалось во мраке, и огонек его сигареты свернул за какой-то угол.

Потерялся…

К тому же в подвале полно воды после какой-то аварии…

Пожалуй, даже я не могу работать в такой свинской обстановке. Хочется выйти.

И вот я пячусь назад, гордый, но растерянный, как Наполеон в декабре двенадцатого года. И вдруг шлагбаум. На моем горле устраивается чей-то ремень и начинает душить.

Я даже не сразу поверил, что так все паршиво обернулось. Но башка сразу опухла, как мяч под каблуком. Честно говоря, все было как во сне типа «кошмар», я даже не испугался.

Не испугался, каблуками топнул насильника по сводам стопы, а потом смял ему локтем, наверное не слишком здоровую печень. Ему бы сейчас не обращать на это внимания, да и додавить меня, но его злой вспыльчивый нрав взял свое.

Удавка ослабела, видно, уголовник стал держать ее одной рукой, а второй, увенчанной чугунным кулачищем, решил долбануть мне по затылку. Но я нырнул вниз и вбок, потому-то бронебойный кулак только скользнул по моей шапочке.

Взяв из положения «полуприсед» низкий старт, я высвободился и, более того, рывком перелетел через какую-то кучу. Я знал, что разгневанный уголовник так просто не отпустит меня восвояси, поэтому не побежал к выходу, а стал маневрировать во тьме.