Юрий Шигарев - Записки незнакомца

Ильин позвонил мне тогда, когда я уже стал забывать свои злоключения. Честно говоря, я вовсе не горел желанием опять куда-то идти и валять дурака. И все же я не смог устоять перед натиском Ларисы, да и ребята там мне в общем понравились. Так я снова оказался у входа в дом № 34, и знакомый с прошлого раза вахтер вновь направил меня на первый этаж, но уже в другой его конец. Пройдя вереницу дверей, на которых почему-то не было табличек "Занято", я в конце коридора в самом деле нашел дверь с надписью "Директор".

Видимо, сработала какая-то сигнализация, поскольку не успел я дотронуться до двери, как она бесшумно распахнулась.

II

- Заходи, заходи,- приветливо кивнул Ильин.- Я сейчас.

Он почти носом уткнулся в телевизор, стоявший у него на столе и работавший без звука. Телевизорами была и сплошь усеяна вся стена напротив Ильина, но они не работали.

Если история с самооткрывающейся дверью меня слегка ошарашила, то это телевизионное ателье меня напугало. Честно признаюсь, к технике я всегда относился с опасением, и если бы мне после этого показали какой-либо агрегат для каких-то там путешествий, я, наверное, тут же дал бы деру. Но здесь произошло событие, которое окончательно сбило меня с толку. Дверь опять распахнулась, и в ее проеме показался человек, одетый словно на дипломатический прием.

- Это что же получается? - воскликнул он.- Не успел я уехать, а Петрунис с машины слез.

Он так и остался стоять в проеме двери, и та не решалась захлопнуться. Ильин с досадой оторвался от своего телевизора.

- Вы входите, Виктор Николаевич,- бросил он.

Экран телевизора вновь привлек его внимание. Вдруг он чему-то обрадовался (может, гол забили?) и отключил его.

- Во всяком случае,- Ильин удовлетворенно откинулся в своей инвалидной коляске,- Арвид Петрунис жив и здоров, а машина никуда не уехала. Да и вообще, сколько можно топтаться на месте?

- Про машину я все знаю,- заявил дипломат,- а вы уверены, что Арвид это Арвид?

- Виктор Николаевич,- Ильин, казалось, вовсе не удивился столь странному вопросу,- вы уже однажды об этом спрашивали. Но и сейчас Арташес Гевондович...

- Опять этот Гевондович,- в сердцах воскликнул Виктор Николаевич.Слава богу, хоть собаки исчезли.

Это непонятное для меня замечание вызвало у Ильина улыбку.

- А откуда, Виктор Николаевич, вы про все узнали?

- Бьюсь об заклад - от дяди Саши.

- Ну, вообще-то говоря, от вахтера,- сознался Виктор Николаевич,- но я не понимаю...

- Значит, вам ничего не известно про Ковалева.

Ильин почему-то показал на телевизор.

- Про Ковалева? - Дипломат недоумевал.

- Ковалев только что открыл дверь.

Ильин явно торжествовал.

- Петр Сергеевич,- посуровел вдруг Виктор Николаевич, - вы прекрасно знаете, что я не в меньшей степени, если не в большей, несу ответственность и за людей, и за оборудование. Я вынужден буду обо всем доложить...

И здесь Виктор Николаевич наконец-то увидел меня.

- Ну разве можно,- он так смешался, что даже побледнел,при постороннем...

Ильин рассмеялся.

- Пожалуй, вас надо познакомить. Виктор Николаевич Шиллер, мой заместитель по кадрам и хозяйственной части...

Человек со странной фамилией поклонился.

- А это - наш будущий сотрудник...

- Нет,- встрепенулся заместитель директора.- Петр Сергеевич, так нельзя! И штаты у нас все давно забиты, и прав мы не имеем.

- Он художник,- не слушая, продолжал Ильин.-Вот и оформим его лаборантом к Петрунису.

Это почему-то успокоило Шиллера.

- Художник? Тогда другое дело. Это правильно, Петр Сергеевич. И стенгазету будет кому делать, и вообще. Однако почему лаборантом?.. Хотя понимаю, очень разумно.

Он повернулся ко мне:

- Ничего, молодой человек, не отчаивайтесь. Покажите себя хорошим художником, мы вас старшим лаборантом сделаем.

Я настолько был изумлен, что и не возразил даже. Шиллер вдруг засуетился.

- Ну так я побегу к Ковалеву. Если, конечно, он Ковалев.

- Он у Арташеса Гевондовича,- улыбнулся Ильин,- а тот вас не пустит.

- Меня? Это мы еще посмотрим,- сказал Виктор Николаевич и ретировался из кабинета.

- Петр Сергеевич,- взмолился я наконец,- какая еще стенгазета?

- Так, голубчик,- сказал Ильин,- давай-ка побеседуем. Теперь вряд ли кто нас побеспокоит, а к Ковалеву все равно Арташес Гевондович даже меня пока не пустит. Ты садись. А про стенгазету это так, ведь иначе Виктора Николаевича не пробьешь ничем.

И далее Ильин прозаично и просто стал рассказывать о таких вещах, что у меня аж дух захватило. Самое забавное, что здесь действительно занимались временем и даже изобрели что-то вроде соответствующей машины.