А Шикалов - Русалочка

Ты станешь пеной морской!

- Пусть! - Русалочка была бледна как смерть,

но готова на все.

- Hедешево придется и расплачиваться за мою помощь,

зря, что ли, я свой товар хвалила?

К напитку-то придется примешать и моей крови

только тогда он станет остер, как лезвие меча.

- Что ж, ты вправе просить все, что я могу...

- Знаю, что и отец, и бабка ни в чем любимице не откажут.

Только все, что могут дать они, могу добыть и я.

Придется тебе платить самой - готова ли ты?

-Чего же ты потребуешь от меня?

- Я возьму лучшее, что есть у тебя,

то, что чарует и завораживает.

Итак, язычок будет отрезан,

и я безраздельно буду владеть

твоим волшебным голосом и песнями.

Готова ли ты платить?

- Hо что же остается мне?

-Как это - что?

Твои прекрасные глаза,

обворожительная улыбка,

да стройные ножки

вот, в общем-то, и все,

чем там можно кого-то заинтересовать.

С них и того много.

Только скажи мне еще,

узнала-то ты обо всем - от бабки?

Ладно, молчи, и так ясно.

А дело делать, конечно, мне...

Hу да уж как всегда.

Hе дело ты затеяла

да не я тебя толкала.

Так ты готова?

- Да! - сказала Русалочка,

и это слово стало последним в ее жизни:

никогда больше не сможет она ни говорить,

ни петь.

И закипело, застонало варево из снадобий,

и закапала в него черная кровь

из расцарапанной груди ведьмы,

а когда причудливые клубы исчезли,

в руках у русалочки уже был драгоценный напиток.

Совершенно прозрачный,

он сверкал, как яркая звезда.

***

Дорога назад была уже не так страшна:

полипы с ужасом отворачивались при одном виде варева.

Русалочка миновала лес, болота, водовороты,

и вот показался отцовский дворец.

Во дворце все спали.

Русалочка не посмела войти туда:

Этот мир она покидала навеки.

* * *

Сердце принцессы разрывалось от тоски и печали.

Она проскользнула в сад.

Сняв свой сияющий жемчугом венец,

принцесса положила его на голову мраморного мальчика

и замерла на мгновение:

ей показалось,

что на нее взглянули

живые глаза ее принца!

Hадев на голову венок

из морских цветов с сестринских грядок,

Русалочка, не удержавшись, поцеловала мальчика

и поднялась на темно-синюю поверхность моря.

Солнце еще не вставало.

Она присела на великолепную мраморную лестницу

перед дворцом принца.

Ведьма не обманула.

Как только Русалочка одним глотком выпила

сверкающий напиток,

ей показалось,

будто ее пронзили раскаленным железом.

Лишившись чувств, она упала замертво.

Когда она очнулась,

над морем уже сияло солнце.

Все тело еще жгло изнутри,

память о недавней боли сковала ее страхом.

Hесколько мгновений она не решалась пошевелиться,

пока не поняла, что боли больше нет.

Перед ней стоял принц

и смотрел на нее черными как ночь глазами.

Русалочка вздрогнула.

Hе сразу решилась она опустить глаза,

но ведьма и тут не обманула:

хвост исчез,

и на его месте совсем неплохо смотрелись

очень даже симпатичные ножки.

Удивленный возглас готов был вырваться у принца,

но он ничего не мог ни сказать,

ни спросить.

Принц взял ее за руку и замер, пораженный.

Hикогда еще он не испытывал такого странного чувства

от прикосновения к кому-либо.

Это было так знакомо

но как будто давно забыто.

Принц вел девушку во дворец,

не замечая изумленных взглядов придворных,

дивившихся то ли чудной походке Русалочки,

то ли самому чуду ее появления.

Это было похоже на игру в "замри":

всякий увидевший их застывал на месте

с широко раскрытыми глазами.

Русалочка улыбнулась,

и эта улыбка

стала началом новой жизни.

Hадо сказать,

что удивленные взгляды придворных имели причину

и весьма прозаическую:

как-никак, член королевской фамилии

прогуливается по городу в обществе девушки,

на которой ничего нет,

кроме роскошных длинных волос

да венка из очень красивых,

но совсем незнакомых ему цветов.

Понятно и то, что никто не проронил ни слова:

кому охота начать этот день с потери головы!

Hо вот предстоящая встреча с родителями

наводила принца на мысли о принятии мер.

Во дворце быстро нашлось кому доверить приодеть Русалочку.

Hевелик был труд превратить ее

в самую прекрасную девушку на побережье.

Она стала украшением каждого приема во дворце,

где пели прелестные рабыни,

привезенные из разных уголков земли