Н Шитова - Дерзкая

-- Все равно жалко машину, -- проворчал Олег.

-- Я думаю, что там у нас будет чем заняться и без машины, -- проворчал Юра. -- Берите вещи и идем.

-- Куда?

-- Я знаю, куда, -- последовал ответ. Юра закинул на плечи свой рюкзак и медленно побрел по краю дороги, стараясь как можно меньше опираться на костыль.

Мы с Олегом последовали его примеру. Помогая мне надеть рюкзак, Олег кивнул на уже исчезнувшего в темноте Юрку и озабоченно сказал:

-- Мне не нравится тот напор, с которым он взялся за дело. Ему будет слишком трудно. Он ведь нездоров. Если он не снизит обороты, я не знаю, много ли он сможет сделать. Его ноги не выдержат такой нагрузки.

-- Знаешь, у него на этот счет свои соображения. Он задумал поскорее избавиться от своей палки. Поэтому он и лезет напролом, стараясь не обращать на нее внимание, -- предположила я. -- Он же понимает, что иначе будет для нас обузой.

-- Черт знает, что такое, -- тихо выругался Олег и, взяв меня за руку, потащил догонять Юру.

-- Ну, где вы там, -- недовольно сказал брат, когда мы приблизились. -- Сейчас, Рэста, нам с тобой нужно навострить уши, чтобы не пропустить то место, где для нас приготовили дверь.

-- Первый мир ты почувствуешь за милю, -- успокоила я его.

-- Очень надеюсь, -- уcмехнулся Юра. Я видела, что он нервничает.

-- Я не понял, нас будут где-то ждать? -- встрял Олег. Он тоже беспокоился, но от того, что вообще не представлял, куда мы его ведем. Олег всегда предпочитал опасность неизвестности. Может быть, именно поэтому он ерничал, изображая из себя возмущенного и бестолкового болвана.

-- Нас уже будут ждать по ту сторону, -- пояснил Юрий. -Я просил Марсена не появляться в Питере, а сразу же подготовить все. У него было две недели, и теперь он сказал, что у них все получилось.

-- Что же Марсен может? -удивилась я. Меня вообще удивляло, что Юра отдал Марсену такие распоряжения. Сумев пройти за мной, Марсен, возможно, обрел дополнительные способности чувствовать двери, но я сомневалась, что он справится с таким непростым делом, как оборудовать новую дверь для посторонних.

-- Марсен там не один, -- ответил Юра. -- С ним человек, на которого можно положиться в интересующем нас вопросе.

Брат разговаривал с нами таким тоном, будто боялся сказать что-то лишнее. Мне не нравилось в дополнение к его обычной замкнутости обнаруживать в нем еще и подозрительную скрытность Виллена.

-- Ты ничего не сказал мне о своей подготовке, -- заметила я. -- Почему, Юра?

-- Не думал, что непременно следует сказать, -- отозвался брат.

-- Иерарх не привык посвящать простолюдинов в свои планы? -- жестко спросил Олег.

-- Совершенно верно, -- сухо сказал Юрка. -- А Юрий Орешин не привык к недоверию друзей.

Я толкнула Олега в бок локтем, чтобы заткнулся. И он смолчал. Олег, в общем-то, умница. За те дни, что прошли с момента преображения Юрия, он становился постепенно похожим на самого себя, я постепенно узнавала в нем того темпераментного, упорного, умного парня, которого любила. Он перестал относиться ко мне с предубеждением после того, как узнал обо мне правду и поверил в нее. Он уже был самим собой. И уже именно на этом этапе, когда он "снял ширму" со своей души, стало ясно, чего ему стоили эти месяцы. Нервы, которые Олег здорово посадил за последнее время, нет-нет да и давали о себе знать. Это и пугало меня, и вызывало прилив досады. Но я понимала, что Олег на время как бы "потерялся". Юра, бывший всегда по-настоящему близким ему человеком, уже больше не дергал Олега, почти не разговаривал с ним ни о чем, кроме дел, поглощенный целиком своими собственными переживаниями и планами. А я уже не могла рассчитывать на то, чтобы снова стать для Олега "своим парнем", так, как это было прежде. Не то, чтобы он сомневался в моих словах, просто он знал, что я -- Рэста. И сопротивляться было совершенно бесполезно. Я знала, что если начну претендовать на прежние отношения, потеряю Олега окончательно. Впрочем, и так у меня не осталось никакой надежды.

-- Провалиться мне на этом месте, Юрка, если я хоть на секунду в тебе сомневаюсь, -- проворчал, наконец, Олег.

Юра ничего не ответил, хотя он слышал Олега. Ему просто не хотелось сейчас отвлекаться на разговор. Я знала, что это не Юрка так переживает, это Виллену не дает покоя его старый устойчивый комплекс. Продрожав всю жизнь над возможностью потерять все из-за того, что люди узнают о несовершенстве иерарха, он со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями шел сейчас к своей первой двери. Он больше всего на свете боялся ее не почувствовать.