Невил Шют - Крысолов

— Жан-Анри?

— Разумеется, мсье.

Арвер поднялся, смешав рукавом забытую партию домино. Вышел, принес еще перно, стаканы, воду и налил Хоуарду. Предложил выпить и Николь, но она отказалась.

— Риск огромный, — сказал он упрямо. — Подумайте, что будет с моей дочерью, если вас схватят.

— Подумайте, что будет с этим мальчиком, если его схватят, — сказал Хоуард: — Из него сделают раба, загонят в шахту и уморят непосильной работой. Так немцы поступают с польскими детьми.

— Знаю, — сказал Арвер. — Это меня и мучает.

— А захочет ли Маржан ехать? — сказала вдруг Николь. — Нельзя его заставить, если он не хочет. Он уже большой.

— Ему только десять лет, — сказал Арвер.

— Все равно, он достаточно взрослый, — возразила Николь. — Мы не можем его взять, если он не захочет ехать.

Арвер вышел и через несколько минут вернулся с черноволосым мальчиком.

— Вот что, Маржан, — сказал он. — Этот господин поедет в Англию, если только немцы не помешают, а из Англии дети, которые сейчас при нем, поедут в Америку. В Америке они будут в безопасности. Там нет немцев. Хочешь поехать с ними?

Мальчик молчал. Ему объяснили все еще раз. Наконец он невнятно сказал по-французски:

— А где я буду в Америке работать?

— Сначала тебе придется ходить в школу, научиться английскому языку и американским обычаям, — сказал Хоуард. — В школе тебя обучат какому-нибудь ремеслу, и ты сможешь зарабатывать свой хлеб. Чем ты хочешь заниматься, когда вырастешь?

— Убивать немцев, — тотчас решительно ответил мальчик.

С минуту все молчали. Потом заговорил Арвер:

— Ладно о немцах. Скажи мсье, какому ремеслу ты хочешь выучиться в Америке, если он будет так добр, что возьмет тебя туда.

Опять наступило молчание. Его нарушила Николь.

— Скажи, может быть, ты хочешь ходить за лошадьми? — мягко спросила она. — Или покупать вещи и выгодно их продавать? — В конце концов, подумала она, ему трудно будет преодолеть какие-то национальные черты. — Что тебе больше нравится?

Мальчик поднял на нее глаза.

— Я хочу научиться очень далеко стрелять из ружья, — сказал он. — Тогда, если немцы на дороге, можно стрелять с холма. И хочу научиться хорошо, прямо бросать нож. Это лучше всего, когда темно, на узкой улице, потому что нет шума.

Арвер не без горечи улыбнулся.

— Боюсь, он производит не очень-то хорошее впечатление.

Старик промолчал.

— Когда мы едем? — спросил Маржан.

Хоуард помедлил в нерешительности. Наверно, с этим мальчиком придется нелегко, уж очень он ожесточен, и это еще мягко сказано. Но тут же в душе Хоуарда всколыхнулась безмерная жалость к этому ребенку.

— Так что же, хочешь ты поехать с нами? — спросил он.

Мальчик кивнул.

— Если ты с нами поедешь, ты должен забыть все это насчет немцев, — сказал старик. — Тебе надо будет ходить в школу и учить уроки, и играть в бейсбол, и удить рыбу, как делают все мальчики.

— Я еще не могу убить немца, — серьезно ответил Маржан. — Только года через два или три, сейчас у меня еще не хватит силы. Только если напасть, когда немец спит, я ему всадил бы вилы в живот, да и то он, пожалуй, перед смертью дотянется и прикончит меня. А в Америке я всему научусь и вернусь, когда мне станет пятнадцать лет и я стану большой и сильный.

— В Америке можно научиться еще многому другому, — мягко сказал Хоуард.

— Я знаю, что можно многому научиться, мсье, — ответил мальчик. — Во-первых, надо бы взяться за молодых женщин, а не за мужчин. Если убивать женщин, они не станут рожать, и скоро не будет больше немцев.

— Ну, хватит, — оборвал Арвер. — Ступай в кухню и сиди там, пока я не позову.

Мальчик вышел. Арвер повернулся к Николь.

— Я в отчаянии, что он такого наговорил.

— Он слишком много выстрадал, — сказала Николь. — И он еще маленький.

Арвер кивнул.

— Что с ним только будет, ума не приложу, — сказал он угрюмо.

Все долго молчали. Хоуард отпил глоток перно.

— Одно из двух, — сказал он. — Либо мальчика очень скоро схватят немцы. Пожалуй, он попытается убить одного, и тогда его пристрелят на месте. Или его отправят в шахты. Он все время станет бунтовать, и скоро его забьют насмерть. Это одна возможность.

Арвер тяжело опустился в кресло напротив Хоуарда, на столе между ними стояла бутылка перно. Что-то в тоне старика было очень близко ему.

— А вторая возможность? — спросил он.

— Он может бежать с нами в Англию, — сказал Хоуард. — Тогда он попадет в Америку, к нему будут добры, о нем позаботятся, и через год или два он забудет все пережитые ужасы.