Невил Шют - Крысолов

Горничная широко улыбнулась.

— Ну конечно. Да вы не торопитесь, мсье. Я приведу la petite [14]Розу, и она поиграет с вашей девочкой.

— Розу? — переспросил Хоуард.

И потом добрых десять минут стоял и слушал длинную семейную историю. «Крошке» Розе восемь лет, это племянница горничной, дочь брата, брат живет в Англии. Уж наверно, мсье его встречал. Его зовут Тенуа, Анри. Тенуа. Он служит официантом в отеле «Диккенс» в Лондоне, на Рассел-сквер. Он вдовый, вот она и взяла крошку Розу к себе. И так далее, минута за минутой.

Хоуарду понадобилось немало такта, чтобы прервать этот поток слов прежде, чем кофе окончательно остыл.

Через час, подтянутый и выбритый, ведя Ронни за руку, он вышел на улицу. Мальчик, в берете, курточке и носках, казался истинным французом; напротив, Хоуард в своем поношенном твидовом костюме выглядел как нельзя более по-английски. Десять минут, верный своему обещанию, он задержался на площади и дал мальчику вдоволь наглядеться на грузовики, пушки и танки. Около машины на гусеничном ходу, меньших размеров, чем другие, они остановились.

— Celui-ci, c'est un char de combat [15], — громко сказал Ронни.

Водитель расплылся в улыбке.

— Верно, — подтвердил он.

— А я думал, что это танк, — сказал Хоуард тоже по-французски.

— Нет-нет-нет, — с жаром запротестовал мальчик. — Танк гораздо больше, мсье. Правда, правда.

Водитель засмеялся.

— У меня дома, в Нанси, такой же le petit chou [16]. Подрастет немножко и тоже станет водить такую машину.

Они прошли на вокзал. С полчаса бродили по платформам, все еще забитым усталыми солдатами, в поисках пропавшего чемодана, но и следов не нашли. Измученные, задерганные служащие не могли ничем помочь. Под конец Хоуард махнул на это рукой; разумнее купить для детей самое необходимое, что он сам понесет в саквояже, когда они отправятся дальше. Человеку со слабым сердцем потерять в военное время чемодан — отчасти даже облегчение.

Они вышли с вокзала и направились к центру города покупать пижамы для детей. И еще купили для Шейлы красных леденцов и книгу с картинками под названием «Слон Бабар». Потом повернули назад к гостинице.

— Там английская машина, мсье, — сказал вдруг Ронни. — Какая это марка?

— Право, не могу тебе сказать, — ответил старик, но посмотрел через дорогу.

Возле заправочной станции стоял большой открытый туристский автомобиль, грубо окрашенный в защитный цвет и весь забрызганный грязью. Видно было, что его давным-давно не мыли. Вокруг суетились двое или трое, заправляли машину бензином, маслом и водой. Еще один насосом накачивал спустившие шины.

Один из этих людей показался Хоуарду смутно знакомым. Он остановился и все смотрел через дорогу, пытаясь сообразить, где они встречались. Потом вспомнил: в клубе, полгода назад. Этого человека зовут Роджер Диккинсон, он, кажется, работает по газетной части. В «Морнинг рекорд», вот где он печатается. Довольно известный журналист.

Ведя Ронни за руку, Хоуард пошел через улицу.

— Доброе утро, — сказал он. — Мистер Роджер Диккинсон, если не ошибаюсь?

Тот круто обернулся с тряпкой в руке: он протирал ветровое стекло. В глазах его мелькнуло удивление.

— Припоминаю, — сказал он. — В Лондоне, в клубе «Странник»…

— Моя фамилия Хоуард.

— Припоминаю. — Теперь Диккинсон смотрел во все глаза. — Но… что вы здесь делаете?

— Я еду в Париж, но боюсь, придется на несколько дней тут задержаться.

И старик рассказал Диккинсону о Шейле.

— Выбирайтесь-ка отсюда поскорей, — сказал журналист.

— Почему?

Журналист изумленно смотрел на него, вертя в руках грязную тряпку.

— Немцы перешли Марну. — Теперь уже старик изумленно раскрыл глаза. Диккинсон докончил: — Да еще итальянцы наступают с юга.

Последнее замечание Хоуард не уловил.

— Перешли Марну? — повторил он. — Да, это плохо. Очень плохо. Но что же делают французы?

— Удирают, как зайцы, — ответил Диккинсон.

Короткое молчание.

— А что вы сказали об итальянцах?

— Италия объявила войну Франции. Вы не знали?

Старик покачал головой.

— Мне никто не говорил.

— Это случилось только вчера. Французы, может быть, еще не сообщали, но это правда.

Рядом по земле потекла струйка бензина из переполненного бака; тот, кто заправлял машину, отложил шланг и защелкнул крышку.

— Больше не входит, — сказал он Диккинсону. — Я сбегаю напротив, куплю несколько brioches [17]— и двинемся.

Диккинсон обернулся к Хоуарду.

— Уезжайте отсюда, — сказал он. — Немедленно. Если попадете в Париж сегодня же вечером, все обойдется… по крайней мере, я так думаю. Из Сен-Мало пока еще ходят суда.