Елена Зинченко - Заметки нанохорролога

— Подтверждено! — одновременно выдохнули Пётр и Фёдор.

— Итак, господа, в реальных экспериментальных условиях с использованием инфракрасной спектронаноскопии и спектроскопии нейтронного рассеивания полностью подтверждено существование макромолекул воды с необходимыми нам свойствами! — резюмировал Пётр.

— Да-а-а, теперь системе не нужно балансировать между разными фазами от газа — к жидкости — к твёрдому телу — все три состояния воды могут существовать одновременно, обуславливая её особые свойства! И всё это — без факторов температуры и давления! Переход между состояниями породил структурные превращения, в результате которых появилась новая форма, не существовавшая ранее! Мы добились ПОСТОЯННОГО состояния «критического перехода»! Невероятно! — воскликнула Зоя.

— Ну, положим, и до нас был известен феномен «подвешенной области», причём, достаточно надёжный и долгоживущий феномен! — задумчиво поскрёб в затылке Фёдор.

— Однако до нас, друзья мои, насколько мне известно, ещё ни у кого не получилось заставить нанотехнологии удовлетворить индивидуализированный спрос! — огорошил я увлёкшихся и не заметивших моего присутствия коллег. — Ведь теперь вода сможет приспосабливаться под каждого потребителя индивидуально.

Головы присутствующих, как по команде, повернулись в мою сторону.

— Ну, что? Ты был у НЕГО? Он всем доволен? Сколько у нас ещё времени? Как прошла встреча? А конференция — мы не успели поучаствовать?! — они засыпали меня вопросами.

— Да, всё идёт своим чередом. Как ОН может быть недоволен? Волноваться нечего — мы, а вместе с нами и корпорация «НАНО», вернее, мы вместе с ними — в зоне государственной политики. Ведь отрасль водоснабжения, так или иначе, всегда была, в рамках государственной ответственности. И нет пределов совершенству — людям нужна вода высшего качества! Наша вода — практически лекарство, льющееся из крана, считывающая информацию с человеческих ДНК и побеждающая все недуги, о которых она была проинформирована этими клетками! — парировал я.

— Вот именно — мы изобрели фактически панацею от всех человеческих недугов. Думаю, на этом и надо остановиться. Проект завершён. А твоя, Алекс, сверхидея о спасении человечества пусть пока таковой и остаётся! — бросил в мою сторону Пётр. — Да и не верится мне в то, что проблемы человечества можно вот так просто — взять и разрешить. Иногда необходимо прислушаться к мудрости древних, а они говорили — «нет человека, нет проблемы»! Поэтому, какие бы догмы идеального человечества ты не закладывал в матрицы воды, тебе не удастся искоренить мировое зло, пока существует человек. Или ты хочешь, чтобы человеческая биооснова постепенно элиминировала и человек, в итоге, превратился в киборга?

Произнося свою язвительную речь, краешком глаза Пётр наблюдал за реакцией Зои. Я знал, что к ней неравнодушен не я один. Зоя задумчиво перевела взгляд с монитора на меня. Когда она так смотрела, мне не хотелось рассуждать о проблемах человечества. Неожиданно она опередила меня, включившись в разговор:

— Саша прав: хоррификация достигла предела, просто мы стараемся не думать об этом и мифы о конце вселенной считаем лишь мифами, а человечество уже давно — на краю пропасти и единственным гарантом человеческой безопасности может быть только добрая воля каждого из нас по отдельности и всех людей вместе. Но весь парадокс в том, что прав и ты, Пётр! Гарантия человеческой безопасности, о которой я только что сказала — невозможна, пока мы остаёмся людьми! Ведь человеческий фактор стоит за всеми изобретениями цивилизации, и способность ко злу у человеческой воли никто не блокировал! Подумай об этом, Алекс! Нам никто не давал санкции на эксперименты подобного рода с таким количеством людей! Ведь ты сам только что сказал, что «наша» вода будет задействована в государственной программе водоочистки и водоснабжения.

— Послушайте, но ведь мы неоднократно обсуждали с вами эту тему! — я начинал раздражаться. — Я не собираюсь вкладывать в матрицу догмы таких противоречивых философов, как Руссо и Ницше, болезненный гений которых граничит с патологией! Я создал стройную и логичную квинтэссенцию философии из постулатов подвижников мысли с динамичным эпическим, лиричным складом учений. Это — Аристотель, Сократ, Кант, Спиноза, Гегель, Спенсер! Я только «загнал» в матрицу задолго до меня сформулированную формулу добра. Это весьма простая формула такой формы отношений между людьми, в которой присутствует духовное единение между ними, нравственная связь и бескорыстная помощь, за которую не нужно ожидать вознаграждения. Что же в этом плохого?