Александр Сиваков - Настя

Полина прыснула.

– Что такое?

– Я до сих пор не могу поверить, что мы тут совсем одни, – весело поведала она. – Ни разу не была в том месте, где ни одного взрослого. И, представить только, я – главная! Точнее, мне главной быть не впервой, но САМОЙ главной я ещё никогда не была.

– Во-первых, я бы этому не радовалась, – сказала я. – Завтра начнётся такое, что уже к вечеру ты начнёшь искать заместителей, на которых можно свалить хоть чуточку обязанностей. Если бы ты сказала любому взрослому, что он будет полностью отвечать за жизнь и здоровье десяти детишек, таких, как мы, то он бы, если только не полный идиот, тут же бы повесился. А у тебя их сорок. И ты сама не очень то… большая.

– А во-вторых – чего? – Слабым голосом поинтересовалась Полина после долгого молчания.

– А во-вторых, мне почему-то кажется, что начальников у тебя гораздо больше, чем подчинённых. Нас только сорок, а старшекурсников как минимум две сотни. И учителей здесь, судя по всему немеренно, всё-таки контролировать поведение малолетних суперов – это адски-трудная задача. И каждый из вышеперечисленных будет над нами командовать.

– Ты просто пессимистка, – сказала моя собеседница таким голосом, что сразу стало понятно: она пытается убедить сама себя.

– Есть и "в-третьих", – решила я добить её окончательно. – То, что ты главная – это заслуга твоего папы, а не тебя. Ты ещё пока ничего выдающегося не сделала, за что тебя можно было бы хвалить.

– Ты со мной в первый же день хочешь поссориться, да? – Голос Полинки начал плаксиво дрожать. Я её понимала. Представьте только: щеночек пополз на улицу погулять, там его пинали все, кому не лень, наступали на него, кусали, гоняли… Он, потрёпанный, жалкий, вернулся в свою будку, только лёг спать – а его кто-то из братьев хватает за ухо. Ситуация: обиднее не придумаешь.

Таким щеночком оказалась Полина, а злым братиком, точнее, сестрёнкой – я.

– Полин, ты только не обижайся, но лучше, по-моему, если я сразу буду говорить, что думаю, чем молчать и думать про себя. Это ещё никого до добра не доводило.

– Ты права, – вскоре отозвалась моя подруга. Судя по голосу, она даже заулыбалась. – А как ты думаешь, – она приподнялась на локте, глядя на меня, – у меня всё получится?

– Не знаю. Давай спать, а?

– Спокойной ночи! – Её голос глухо прозвучал из-под одеяла.

Обиделась, значит. Спряталась. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что наружу вылез совсем уже младенческий инстинкт: под одеялом – самое надёжное убежище.

– Ага, – сказала я.

А про себя подумала, какие же мы всё-таки дети. Ведь десять лет – это не так-то уж и много. Интересно: выживем?

Свет выключился сам.

Я проснулась среди ночи от жуткого грохота. Сначала мне показалось, что произошла какая-то глобальная катастрофа и стены комнаты начинают разваливаться. Спросонок начала шарить рукой рядом с постелью, пытаясь включить ночник, потом вспомнила, что не дома. Дрожащим голосом спросила:

– Что случилось?! Полина, это ты?!

– Всё в порядке, спи! Это я с кровати упала.

– Зачем? – Меня разобрал смех.

– У меня дома стена с другой стороны, – мрачно объяснила моя невидимая собеседница и пообещала. – Если кому-нибудь об этом расскажешь – убью на месте.

Меня разбирал хохот, я не могла ответить ни слова. Полина несколько секунд послушала меня, потом подозрительно осведомилась:

– Бахмурова, у тебя истерика, что ли?

Я едва смогла взять себя в руки:

– Похоже на то.

– Знаешь, есть такое хорошее народное средство…

– Только не надо давать мне пощёчины, я уже успокоилась.

– А то смотри, это я быстро – мяукнуть не успеешь.

После этого я долго не могла уснуть. А когда уснула, то как-то так получилось, что не успела я закрыть глаза, как уже нужно было вставать.

Одеваясь, Полина косилась на меня, ожидая, наверное, что я буду насмехаться над ней из-за ночного происшествия. Я молчала. Наконец, девочка не выдержала.

– Как спалось? – Деланно безразличным голосом поинтересовалась она.

– Плохо. Ерунда какая-то снилась.

– Какая?

– Представляешь, приснилось, что я с кровати упала!

Полина замерла, во все глаза уставившись на меня. Такого поворота событий она явно не ожидала.

– С какой ещё кровати? – Подозрительно осведомилась она.

– Думаешь, я помню? – отмахнулась я. – Я даже не совсем уверена, что это я была, может ещё кто-то. Делать мне больше нечего – сны запоминать. Так и головы никакой не хватит.