Евгений Прошкин - Истребитель «Родина»

— Пусть бьются, не жалко. Мы тут при чем?

— Никто не знает, в какой момент и в какой форме проявятся результаты действий Колыбели. По логике, если им удастся что-то изменить в истории колонизации, то нашего присутствия на Земле не должно быть уже сейчас. Но факты говорят об обратном. Возможно, трансформация реальности произойдет во время старта ваших колонистов к Виктории. Возможно, это случится еще позже, в момент посадки кораблей на планету. Есть и еще один вариант: операция Колыбели на Земле будет сорвана, поэтому ни сейчас, ни после ничего не изменится. В любом случае с нашей стороны разумно проявить осторожность.

— Если исчезнешь ты, исчезнет и наша встреча, — попробовал развить Андрей.

— Такие версии тоже рассматриваются. Но оставим теории, у нас с вами задача практическая: глубокое легендирование резидента Сферы.

— Кого легендирование?..

— Вас.

— Бред.

— Уточняю: агент-одиночка, умышленно обративший на себя внимание противника с целью фиктивной перевербовки и выдачи дезинформации.

— Как это глупо...

— Это ваша легенда, — повторил собеседник. — В действительности вы не будете обладать ни ложной информацией, ни подлинной.

— Ни ложной, ни подлинной, — растерянно повторил Андрей. — А какой же тогда?..

— Историки Сферы якобы выяснили фамилию одного из колонистов: это профессор Косарев, сыгравший значительную роль в истории первого поселения, из которого впоследствии образуется государство Сферы. Через своего помощника вы добьетесь, чтобы Косарев оказался в списке экипажа.

— Какого?

— Вам сообщат. Когда придет время.

— Нет, через какого помощника? И как я смогу этого добиться?

— Если Колыбель пойдет на открытое вторжение, помощников у вас будет достаточно.

— А если она выберет другой вариант?

— В таком случае вы нам не понадобитесь.

— Ага, ну теперь я хоть знаю, о чем молиться. Пусть бы они прилетели по тихому, и — никаких взрывов, никаких адвокатов... да? Забуду тебя, как страшный сон.

— Я и есть сон, который вы забудете раньше, чем проснетесь. Однако без акции обойтись не удастся. Вы плохо слушали. Повторяю еще раз: мы рассчитываем, что эмиссары противника высадятся на Земле незадолго до старта колонистов, а ваше агентурное внедрение начнется уже в ближайшее время. Таким образом, к моменту появления представителей Колыбели вы проведете под легендой около пяти лет.

— «Под легендой» — это как?

— В исправительном учреждении. Или в лечебном, если сможете убедить экспертизу в своей невменяемости.

После этих слов Андрею захотелось крепко зажмуриться, однако он не был способен даже закрыть глаза: он их не чувствовал. Он не чувствовал ничего, кроме своего беспомощного Я, висящего на чьем-то крючке.

Во сне такое бывает, но этот затянувшийся кошмар, детальный и последовательный, давно себя перерос и превратился во что-то большее. Андрей не мог сопротивляться, он продолжал спорить с собеседником, но все это было поверхностным, несерьезным. Он уже знал, что поступит так, как от него требуют, и смирился с этим, как взрослый человек смиряется с неизбежностью смерти. Вот это и было самым ужасным: осознавать, что за тебя уже все решено.

— Пять лет... — выдавил он. — Через пять лет мне будет уже тридцать.

— Совершенно верно.

— Скорее бы проснуться. Все забыть.

— Скоро, — пообещал собеседник. — Итак, последнее: когда профессор Косарев будет внесен в списки колонистов, информация о нем с вашей помощью попадет к противнику. Далее все ясно, не правда ли?

— Косарева запишут не в тот экипаж, и Колыбель уничтожит корабль с собственными предками. Если только поверит, — добавил Андрей. — На самом деле никакого профессора Косарева среди колонистов не было?

Вместо ответа Андрей наткнулся на каменную стену.

— Все, что вам нужно, вы усвоили, — сказали ему. — Когда вы проснетесь, вы почувствуете себя...

Когда Ксена вошла в каюту, Андрей сидел на кровати и безмятежно болтал ногами. На коленях у него лежала тарелка с жареной треской, на сервировочном столике возвышалась стопка грязной посуды.

— Как спалось? — осведомилась Ксена.

Андрей скривился и отправил в рот очередной кусок рыбы.

— Похоже, ваше самочувствие уже в норме, — заметила она.

Он молча кивнул на пустые тарелки.