Камилла Агаева - Граница Света

Сколько же раз он пытался прервать свою непомерно долгую жизнь? Сколько раз топился, вскрывал себе вены, поджигал себя? Сколько раз он молил Бога освободить его от тяжкого бремени бесконечного существования? Все было тщетным. И в ту самую минуту, когда он, наконец, понял, что не встретит собственную смерть, его существо обуяла мысль найти способ стать сильнее роковых обстоятельств, преодолеть толщу времени и переместиться в то самое мгновенье, когда злой умысел бесчувственной глупой женщины навсегда исковеркал его судьбу.

Развалины Вавилона. II век н. э.

Та ночь была самой страшной в его жизни. Очнувшись от пятивекового сна в своей полуразрушенной гробнице, Гефестион с трудом осознавал, что с ним произошло. Его тело все еще было слишком слабым, и он замерзал на холодном ветру. Приложив неимоверные усилия, он с трудом вскарабкался по развалинам к своему саркофагу и забрался вовнутрь. Свернувшись в клубок, он пытался хоть как-то защитить себя от холода. Дрожа всем телом, Гефестион беспомощно жался к каменной стене, но тщетно. В это время все вокруг окутал беспросветный мрак ночи. Лишь где-то вдалеке мерцали редкие огни. Гефестион мог видеть их, приподнимаясь и выглядывая из-за края саркофага. Он с тоскою думал о том, как тепло было, людям, что сейчас грелись у этого огня.

Тысячи мыслей вились в ту минуту в голове несчастного македонянина. «Где же Александр? — думал он. — Почему он не приходит за мной? Наверно не знает, что я проснулся…» Гефестион напряг память и припомнил последнее событие, предшествовавшее небытию. Он лежал в своих покоях, и, кажется, ему было очень плохо. Врач предупреждал, что ему стоит сохранять диету, но он, воспользовавшись его отсутствием, плотно поел и выпил немало вина, после чего его лихорадка только усилилась. Александра тогда не было рядом. Он был вынужден уйти, чтобы присутствовать на празднествах, которые устраивались в тот день. Последнее, что помнил Гефестион, было то, как он попросил позвать царя. Но кажется… кажется, он его так и не дождался. Но почему? Уснул?.. Умер? Мысль о смерти, словно молния, пронзила македонянина. Он умер! Гефестион в ужасе сел в гробу и огляделся. Ну конечно! Это же… это же саркофаг! Он в собственной могиле! Он мертв!

Гефестион в ужасе закрыл руками глаза, словно пытаясь отгородиться от страшной действительности.

— О, великий Зевс, молю тебя, помоги мне! — воззвал он к своему языческому богу и почувствовал, как слезы начали подкатывать к его горлу.

Не сдержавшись, Гефестион упал на дно могилы и зарыдал. Он проплакал всю ночь, крича от страха и отчаяния. Наконец, когда на горизонте заалел хмурый рассвет, обессиленный и измученный, он затих и, как ему показалось, уснул…

Лилиан Тревис скрутила в трубочку только что купленную газету и, взбежав по лестницам, вошла в холл огромного небоскреба.

— Привет, Тэд, — кинула она по дороге к лифтам парню в приемной.

— Привет, — отозвался он, расплываясь в улыбке.

Пройдя на площадку, Лилиан присоединилась к ожидающей лифт толпе.

— Доброе утро, — донеслось до нее откуда-то сбоку.

Тревис повернулась и увидела Уильяма Свенсона.

— Привет, — она рассеянно помахала ему рукой.

— Ты сегодня рано, — Свенсон протиснулся к ней.

— Дел по горло, — проговорила Лилиан.

— Слышала, новый вирус продолжает зверствовать?

— Да, — она показала ему заголовок газеты, которую держала в руках, — успела прочесть в метро.

В это время подъехали оба лифта, и толпа начала медленно наполнять их. Улучшив момент, Тревис проскользнула вперед.

— Поговорим в офисе, — кинула она Уильяму, которому не хватило места.

Выйдя на тридцать первом этаже, Лилиан провела картой по сенсорному окну и открыла стеклянную дверь с крупной надписью «Риверс Текнолоджис». Пройдя к своему столу, она сняла с плеча сумку с ноутбуком и закинула в угол газету.

— Доброе утро, — приветствовала ее коллега Джил Беннет.

— Доброе, доброе, — Тревис плюхнулась в кресло. — Где этот придурок Голдфилд? — она указала рукой на соседний стол.

— Еще не появлялся, — Джил глотнула кофе из своей кружки. — Отсыпается наверно.

— Прекрасно, — Лилиан скрестила руки на груди. — Он сильно ошибается, если рассчитывает на то, что я буду выполнять его работу. У меня и своей предостаточно.

— Что ты сегодня такая взвинченная? — поинтересовалась Беннет, подъезжая в кресле поближе к подруге.

— Наткнулась в холле на Свенсона, — хмуро отозвалась Тревис. — Прекрасное начало дня.