Чарльз Плэтт - К вопросу о катастрофе

И тут как раз сбывается моя мечта! Я встречаю женщину — последнюю женщину на Земле. Она молода и хороша собой; она полюбила меня пылко и преданно, она повинуется мне без разговоров, и именно она — тот последний символ прошлого, который нужен мне в моем мире.

Однако я все равно останусь единственным человеком на Земле: курица, как известно, не птица, прапорщик — не офицер, а женщина — не человек. Центр моего мира — я, и только я. А она, конечно же, заживет счастливо, но будет служить мне не за страх, а за совесть, любить меня, и холить, и лелеять.

Захватывающая картина! Там, внизу, в долине лежит под грудой мусора пустая скорлупа города, символ мрачного прошлого. Над ним — я, взирающий на него с высоты, свободный от этого символа и всего, что он когда-либо мог символизировать. Я упиваюсь своей свободой, читаю книги, на прочтенье коих мне раньше вечно не хватало времени, питаюсь плодами собственного труда, вдыхаю чистый, прохладный воздух — ныне витает в нем лишь дым моего очага… Руки мои огрубели от настоящей работы, на лице — бронзовый загар и выражение неописуемого счастья! Да, я счастлив, счастлив жить в единеньи с землей и природой. Именно о такой жизни мечтали до катастрофы обитатели городов!

«ИСХОДНЫЙ» СИНДРОМ.

И привычное ранее ощущение ущемленности — а может, я просто привык воображать у себя эту ущемленность — исчезло без следа. Я, наконец, избавлен от всех и всяческих — даже тех, что от начала времен неразлучны с психикой человека — фобий и неврозов. Я нашел себя. Я стал самим собой.

Да, сейчас я больше всего хочу именно этого. Именно в возможность этого я страстно желаю поверить; именно это — по-моему — нужно мне позарез; именно этого мне — опять же, по-моему — недостает; именно это я так жажду обрести. Болезнь у меня такая — «синдром исхода». Излечиться же от нее я смогу, лишь оказавшись, наконец, в мире, который всегда рядом — кажется, стоит лишь за угол завернуть — то есть, в мире моей мечты, которая (я надеюсь!) станет после катастрофы явью. Что именно этакого случится с Землей, мне абсолютно все равно — главное, чтоб сам я остался один в опустевшем мире, свободен и невредим. А уж там я разберусь, каким образом наладить для себя счастливую жизнь!