Сергей Плеханов: Остров пурпурной ящерицы

— Кто, Баба?

— Баба — это трехметровый скафандр из золотистого металла, похожий на знакомые всем жесткие скафандры для глубоководных погружений.

— То есть как? Вы что, разыгрываете? Во времена Герберштейна кто-то затащил к вогулам водолазное снаряжение?..

— Вы не поняли меня. Скафандр вовсе не водолазный…

— А, — начал было Введенский и поперхнулся.

— Вот-вот, — подтвердил Геннадий Михайлович. — Теперь мыслите в правильном направлении.

— Но где же хозяин этой штуки? — сдавленно произнес академик.

— Тайна сия велика есть. Пока. Надеюсь, впрочем, что скафандр кое-что расскажет о своем владельце. Дело в том, что через определенные промежутки времени на груди у него включается какая-то аппаратура, производящая набор звуков и подающая световые сигналы.

— И это опять-таки еще со времен Герберштейна? — ядовито спросил Введенский.

— Думаю, так оно и есть. Даже гораздо раньше, — серьезно ответил Геннадий Михайлович. — Вся пещера завалена десятками тысяч полуистлевших шкурок соболей, куниц и песцов — эти жертвоприношения сносились сюда на протяжении веков.

Введенский с минуту тяжело молчал, пытаясь осмыслить сказанное. Собеседник его тактично прервал свои объяснения и ждал, пока академик справится со свалившейся на него новостью.

— А при чем здесь ящерицы? — наконец вопросил Введенский.

— Мы ни одной не видели. Возможно, они уже давно вымерли, но в давние времена еще попадались на глаза людям, и память об этом сохранили легенды.

— Но ведь они должны были быть в каких-то особых отношениях с этой вашей Бабой… пардон, скафандром…

— Не знаю. Однако мне представляется, что никакого альянса между тритонами и скафандром не было — эту связь установили поэты тайги. Можно предположить, что красный цвет кожи — результат мутации под воздействием неизвестного излучения, исходящего от скафандра, причем характерно, что оно действовало в четко очерченной концентрической зоне, постепенно ослабевая к ее краям.

— Но почему покраснели только ящерицы, а лоси, олени, медведи, обитающие во владениях Золотой Бабы, сохранили обычный природный покров?

— А что, если неизвестное излучение имеет избирательное воздействие только на земноводных? Что, если программа этого излучения была заложена в скафандр еще в те времена, когда главными обитателями Земли были ящеры? А другие, более высокие формы жизни к излучению невосприимчивы…

— Это уже вопрос для меня, — заметил Введенский. — Что ж, здесь есть о чем подумать.

— Приезжайте немедленно! — восторженно поддержал его Геннадий Михайлович. — И результаты прежних экспедиций захватите.

— А бивень тоже везти?

— Нет, не надо. У меня есть его фото. Кстати, насечки на бивне — это суточный график включения приборов скафандра. Совпал до секунды… А вы говорили, не доверяйтесь легендам.

— Кто старое помянет… Однако вы открыли свою Трою…