Анатолий Бритиков - Дом с привидениями

Утром он уже намекал генералу, что не придерживается крайних точек зрения. Что понимает — все люди, у всех бывают ошибки. Он выразился мягче — недочеты. Но генерал сидел, как глухой, даже бровью не повел. Слишком уверен в себе. Подождем, на месте будет виднее.

А генерал действительно был уверен в себе. Из всех членов комиссии он один точно знал, что их ожидает, и теперь лишь прикидывал, как поступить, если вызванные эксперты подтвердят догадку. Наверное, придется писать чрезвычайный рапорт, давать объяснения и в штабе и на самом верху. Но в любом случае он был уверен, что авиачасть действовала правильно. И если бы еще раз возникла подобная ситуация, то все повторилось бы точно так же. Неприятен был лишь предстоящий разговор с учеными, которые, конечно же, поднимут шум и, не разбираясь в специфике, начнут требовать того, другого, третьего, чего, разумеется, делать будет никак нельзя. А полковник не думал ни о чем. Он всю жизнь выполнял приказы. И никогда не сомневался в их правильности. Исход экспертизы его совершенно не волновал.

Всю дорогу они молчали. Только раз Астафьев спросил, есть ли поблизости населенные пункты, и генерал пожал плечами: мол, какое это имеет значение. А полковник, подождав, пока генеральские плечи опустятся, вежливо и тихо сказал:

— Совхоз “Красные зори” — шестьдесят километров.

И Астафьев понял, что полковник выполняет при генерале те же функции, что при нем Воронец, то есть все знает и может ответить на любой вопрос.

Прошло еще полчаса. Становилось все жарче. Воздух раскалился, обжигал горло. Астафьев уже хотел попросить остановиться — ломило в висках, сильно хотелось пить, — но тут полковник, поднявшись с сиденья, сказал:

— Вон лагерь.

Впереди, у самого горизонта, белели палатки и между ними высокий тонкий шест с флагом.

Машина прибавила скорость.

В километре от лагеря стояло оцепление. Шофер притормозил. Солдаты переминались с ноги на ногу. Лица их были коричневые от загара. Капитан средних лет аккуратно приложил руку к фуражке.

— Комендант лагеря. Ваши документы.

— Вам что, не сообщили о нашем прибытии? — спросил генерал.

— Виноват, товарищ генерал, — сказал капитан. — Имею приказ. Прошу предъявить документы.

Воронец нагнулся и прошептал Астафьеву в самое ухо:

— Бдительность. А ведь, кроме нас, сюда все равно никто не приедет.

Полковник сидел с равнодушным лицом. Автоматчики оцепления поглядывали на них с любопытством. Генерал пожал плечами и предъявил документы. Капитан брал залитые в пластмассу фотографии на твердом картоне и всматривался в лица. Воронец иронически улыбался. Наконец капитан сказал:

— Все в порядке. — Крикнул: — Пропустить! — встал на подножку.

Машина въехала за оцепление.

— Мы поставили вам две палатки, — сказал капитан. — Извините, оборудовать стационарное помещение не было времени.

Вездеход остановился. Впереди было еще одно оцепление, тоже из автоматчиков.

— Дальше пешком, — сказал капитан и чуть виновато добавил: — Входить во внутреннюю зону можно только со мной. Таков приказ, товарищ генерал.

— Понятно. Приехали, товарищи!

Все вылезли из машины. После двухчасового сидения Астафьеву было приятно размяться. Место ему нравилось — открытая ровная степь в сочной траве; зеленый ковер и синее небо.

Капитан о чем-то шепотом докладывал генералу. Воронец растирал затекшую ногу. Солдаты во втором оцеплении не таращились на приезжих, а смотрели безучастно, насквозь, словно не замечая.

Затем капитан пригласил следовать за ним. Прошагали метров триста, и он сказал:

— Вот.

Перед ними лежала груда искореженного, перекрученного, дымного металла. Ослепительно сверкало битое стекло. Чувствовался запах горелой пластмассы, вывороченные плитки с желтыми переплетающимися схемами обуглились.

Все это было сплющено, словно по механизму со страшной силой ударили тяжелым молотом.

Трава вокруг сгорела. Земля была в саже, местами спеклась в твердый полупрозрачный шлак.

— Взорвалось еще в воздухе, — сказал капитан. — Разброс обломков четыре километра. Но основная часть здесь. Крупные детали вчера убрали. — Генерал сдвинул брови. — Нет-нет, никакой органики там не было. Техники все тщательно просмотрели.

— Ну и что это значит? — сердито спросил Астафьев. — Для чего нас сюда привезли?