Сергей Павлов - Банка фруктового сока

– Та-ак, – протянул Ильин, глядя себе под ноги, – та-ак…

На полу в беспорядке валялись брошенные скафандры и цинковые ящики. Тягучую тишину, насыщенную негромким пением энергетической установки, неожиданно взорвал отрывистый нервный смех. Ильин удивленно поднял голову. Смеялся Горин.

– Ну что ж, Коля, – наконец, сказал он, – придется нам организовать первобытное общество. А так как мы все равно не умеем делать каменные топоры, я предлагаю начать прямо с атомного века. Представляешь, этакий атомный неолит…

– Черт знает что, – растерянно проговорил Ильин, – ведь аварийный передатчик тоже улетел.

– До тебя удивительно туго доходят простые вещи. Все улетело: передатчик улетел, фруктовый сок улетел, улетела возможность вернуться на Землю, Мирза – и тот улетел.

Снова наступила тишина. И снова ее нарушил Горин.

– Электронный мозг, автоматические системы контроля и блокировки, следящие устройства и сервомеханизмы – что делала вся эта музыка, когда поднимался «Торнадо»?

Он всегда легко переходил от смеха к бурным вспышкам гнева. Сейчас же он метался в приступе пугающей ярости.

– Автоматика планетолета здесь ни при чем. Во всем виноваты мы сами. – Ильин стал загибать пальцы: – Во-первых, мы нарушили инструкцию, когда перестали устанавливать передатчик в бункере.

– Мы работали по шестнадцать часов в сутки и не имели времени таскаться с передатчиком, – перебил Горин.

– Это не оправдание. Во-вторых, последние дни мы не обращали никакого внимания на робота, а ведь контроль за его поведением является частью нашей программы.

– Нам некогда было нянчиться с этим электронным ублюдком, – огрызнулся Горин.

– Это не довод. Отдел высшего моделирования Института кибернетики поручил нам проверить их детище в условиях открытого пространства. Причём…

– Только несчастный Клод сумел бы провести эту часть программы со знанием дела, – опять перебил Горин.

– Причем нас предупреждали, – невозмутимо продолжал Ильин, – о возможности проявления новых самовозникающих логических связей в сложном аналитическом аппарате робота.

– Настолько сложном, что попробуй разберись, как он додумался удрать на «Торнадо».

– Попробуем разобраться. Ты ничего особенного не заметил, когда видел его в последний раз?

– Плохо работал передатчик, но это случалось и раньше. Сегодня мне просто некогда было искать неполадку. Звуковой генератор работал отлично и, несмотря на помехи, я понял, что с голосом у него все в порядке. Во всем остальном Мирза вел себя совершенно нормально. Я приказал ему отнести образцы на «Торнадо», и он послушно исполнил приказ.

– Это все, что ты ему говорил?

– Нет. Кроме того, я приказал ему принести банку фруктового сока. Но какое отношение это имеет к происшествию?

– Гм… Действительно странно… Что же в конце концов произошло? Совершенно ясно, что «Торнадо» не мог взлететь сам по себе. Где-то кроется вполне реальная причина. Что же все-таки заставило робота поднять планетолет? – не унимался Ильин.

– Понятия не имею, – ответил Горин. Он внимательно разглядывал остатки продовольствия. – Одно я представляю себе совершенно отчетливо: самое большее через месяц нам крышка.

– Да, положение аховское.

И вдруг Горин воскликнул:

– Проклятье!

Ильин вопросительно посмотрел на него.

– Коля, прочти этот номер.

Ильин послушно прочел номер на продовольственном ящике.

– Ну и что?

– А то, что Мирза улетел на шестую луну Юпитера.

– Спятил?

– Сам ты спятил. Я случайно запомнил количество ящиков, содержащих рацион серии «Д». Этот последний.

– Причем здесь шестая луна?

– Там мы в спешке оставили продовольственный ящик серии «Д».

– Все равно не понимаю.

– Ни одной, слышишь, ни одной банки с фруктовым соком на «Торнадо» не было! И наш отлично осведомленный во всем Мирза нашел довольно оригинальное решение задачи. Ведь только серия «Д» содержала в своем рационе фруктовый сок.

– Невероятно! – прошептал пораженный Ильин. – Впрочем, логически все это выглядит безупречно. Получен приказ доставить в бункер злосчастную банку, которой нет здесь, но которую можно найти на спутнике шесть. Добраться туда можно с помощью «Торнадо» и таким образом выполнить задание. Мирза – не человек, и при всей его способности к четкому анализу сложившихся обстоятельств он, понятно, не сумел осмыслить ничтожный процент целесообразности своего поступка.