Александр Шуваев - Книга Предтеч

- Ага, - она рассеянно кивнула, и задумчивость эта в ее исполнении, в сочетании со всем ее обликом выглядела отчасти даже устрашающе, - у меня бренди есть, довольно приличное. Давай за компанию?

Он пожал плечами, - мол, почему бы и нет? Гостья достала из своей диковинной сумки довольно причудливую кубическую бутылку радужного стекла, плеснула в дымящиеся чашки толику бледно-желтого содержимого, и вкус у кофе стал н как огонь, и огненный аромат этот воспринимался не носом, не небом даже, а как-то всей головой, рождая буйство мыслей.

- Ты рассказал мне достаточное количество достаточно-страшных вещей, но есть и то, о чем ты не подумал: представь себе чувства того, кто по своей воле попал в необратимую ситуацию. Не тесная, залитая темной водой труба под землей, о которой ты говорил, а водоворот, черная воронка, которая засасывает тебя, и поздно становится: сожалеть, и тщетно: говорить, что пошутил и не хотел ничего такого. Только те, кто совсем уж ничего не понимают в смерти, могут думать, что это один только миг. Это только со стороны, а для любителя простых решений миг может растянуться в тысячелетия. И ты тысячелетия будешь кружиться в этом черном вихре, и будешь вопить снова и снова, что ничего такого не хотел, что ты не думалЕ Нет, это и впрямь будет самое правильное определение: не думал.

- Слушай, тебе сколько лет, а? Тысячи три? Или, правильнее сказать, миллионов двадцать? Больше? Вопрос не имеет смысла? А?

- Гораздо меньше. Примерно шестнадцать. Хотя, конечно, в каком-то смыслеЕ Пожалуй, ты снова прав: вопрос не имеет того смысла, который ты, наверное, в него вкладывал.

- Ага, - чутье, окрыленное гремучей смесью крепкого кофе с дьявольским напитком, устремилось напропалую, - это, наверное, значит, что у тебя есть еще и другие рецепты?

- Вряд ли это можно назвать рецептом. Везде, во всех обществах, есть те, кто по слабости или в силу убеждений отказались от насилия и любой борьбы вообще. Кое-где их считают находящимися под защитой волшебных сил, кое-где, как, к примеру, монахов, н под особым покровительством Бога, кое-где, - ничего такого явно не думают, даже презирают слегка, но все-таки не трогают. Нигде.

В таком случае н поздравляю. Ты, наконец, отыскала исключение. Тут трогают всех, и никто не может считать себя в безопасности, не имея зубов, когтей и наглости. Тут не скажешь, как в детстве, чур меня, не спрячешься в понарошечном "домике", не укроешься под призрачной броней. Нету никаких таких границ, понятно? Разом угодишь в придурки, и все сразу же станет еще хуже. В десять, в сто раз.

- Но ведь был тот же Христос! Он проповедовал ненасилие, но как можно назвать слабым того, к кому шли за помощьюЕ нет, не так: за Спасением?

- Ты это про того, кто обладал куда большим, чем любое мужество, пусть даже самое большое, - божественной сутью? Это было бы смешно, если бы не было ересью. Впрочем, - я, на самом деле, не верю и говорю только про то, что написано. И я знаю, что говорю. Потому что есть смысл в хороших людях и в злодеях, в серых личностях и в уродах. Даже в безмозглых идиотах есть очень большой смысл, а вот я - недопустимое по определению противоречие. Не в смысле сложной, противоречивой натуры, как говорят у нас, желая оправдать выходки какой-нибудь заслуженной и высокопоставленной сволочи, а в смысле холодильника-кипятильника или корня квадратного из минус единицы. Такого просто не должно быть, а уж наделять такую вещь душойЕ Это уж такое недоразумение, что любая вера в Бога сама по себе становится кощунством, потому что нельзя приписывать такое Всевышнему. Так что Бога все-таки нет, а потому пусть и невозможное - не существует.

Во власти какого-то мрачного вдохновения, охватившего его в эту ночь, хотя, вообще говоря, ему не было присуще испытывать какое бы то ни было вдохновение, он машинально, как воду, выпил содержимое неизвестно откуда взявшегося широкого бокала изысканно-криволинейных форм, словно у причудливого цветка орхидеи, и решительно поставил его на стол. Вот так! Не истечение в слезы и жидкую слизь, а н Воля К Смерти. Сейчас, вместо исполнения Плана, он предпочел бы шагнуть в пропасть: пусть последний, но все-таки Шаг. Потому что впервые в жизни к словам его и намерениям отнеслись всерьез и дали себе труд выслушать. Потому что музыка грома, воды и ветра, вся это окончательно взбесившаяся к этому времени стихия за окном вызывают душевный подъем, пусть даже подъем этот н перед падением. Потому чтоЕ Потому.

- Мы с тобой что-то заболтались, а, между тем, на улице такая Погода, которую не так уж часто можно встретить в наше упадочное время. Упустить такое, - вовсе непростительный грехЕ У тебя тут есть какая-нибудь терраса?