Алан Шварц: Странствующий теллуриец

Алан ШВАРЦ

СТРАНСТВУЮЩИЙ ТЕЛЛУРИЕЦ

1

Как и большинство теллурийских гетто, колония на Лхонце-4 содержала академию. Здание было двухэтажным, чем отличалось от окружающих его построек. Оно было прочным и внушительным, построенным из местного красного камня. Его украшали традиционные тяжелые гобелены и найденные в гетто большие камины.

Лхонц-4 был маленьким холодным миром. Здесь издавна обитали волосатые гуманоиды, чья привлекательность была весьма сомнительна. Отношения между местными жителями и сынами Теллуса, торговцами смертью, строились исключительно на расчете наличными.

Но теллурийцам приходилось поддерживать отношения с Лхонцем. Немного найдется миров, которые согласны терпеть колонию расы, издавна снискавшей репутацию одной из самых злобных, и к тому же владеющей оружием, превосходящим все, что известно в галактике.

Теллурийцы Лхонца-4 придерживались мнения, что планета эта настолько непривлекательна и бесполезна, что обитатели ее даже представить себе не могут, чтобы кто-то пожелал ее у них отнять. Поэтому они не возражают против небольшой колонии теллурийцев, раз она приносит пользу местным резчикам по дереву, мясникам, пекарям и ремесленникам, делающим свечи.

Лхонц-4 не был беспокойным миром. К теллурийской индустрии смерти здесь относились нормально. Как и большинство народов галактики, жители Лхонца давно уже придерживались социально-экологической тактики, которая исключала любую разновидность широкомасштабного конфликта. Это было еще одной причиной, почему теллурийцы основали здесь колонию. Даже самые воинственные люди предпочитают, чтобы дом их находился в мирном месте.

В академии Герберт Герберт излагал доктрину экологистов: вернуться на родную планету, к принудительному миру. Майкал Вендал слушал ученого и верил его словам. Майкал Вендал в возрасте двадцати был на грани того, чтобы самому стать ученым. Майкал Вендал собирался никогда не покидать академию ради права голоса, принадлежавшего его отцу, небольшого участка космоса в галактике неподалеку от Лхонца-4, на который у него была лицензия от Ассоциации и где были пять-шесть постоянных покупателей и, может быть, еще тридцать в перспективе - мелкие лорды и тираны, которые с радостью обменяют свои ценности на порох.

Энвер Вендал не был в восторге от занятия, которое выбрал себе его сын. Он не признавал сантименты экологистов. Старший Вендал был истинным консерватором, он ценил статус-кво до последней песчинки на улице и никогда не упускал случая преподать свои идеалы сыну.

Однажды вечером, когда он находился в особенно подходящем для этого состоянии духа, он начал вечернюю беседу с замечания, что их родная планета мало приспособлена для жизни человека или зверя и, в любом случае, заселена в основном последними.

- Все равно это наш мир, - сказал Майкал.

- Твой мир - это Лхонц-4. Этот мир был миром твоего деда и будет миром твоего сына, нравится тебе это или нет.

- Местные могут нас вышвырнуть завтра же. Четыре поколения - это рекорд.

- Тебе нравится академия?

- Я хочу стать ученым. Вот как сильно она мне нравится.

- Ты вот-вот должен будешь отправиться работать - впервые в жизни. Я скоро буду слишком стар, чтобы работать, так что тебе пора начинать, пока мы не умерли с голода.

- Я не намерен быть торговцем смертью.

- Завтра ты им станешь. - Глаза Энвера Вендала сузились. - Мне наплевать, нравится тебе это или нет. Завтра.

- Никогда.

Только сейчас до него дошло, что именно говорит отец.

- Что ты этим хочешь сказать - "завтра"?

- Завтра. Это такой день, который обычно следует за сегодня.

- Я ни за что не сделаю этого.

- Ты сделаешь это завтра, или убирайся прочь.

- Мне некуда идти. Ты хочешь, чтобы я замерз где-нибудь в поселке волосатых?

- Тебе это не грозит, потому что ты отправляешься в космос, - сказал Энвер Вендал. - Точно так же, как это сделал я, когда достиг твоего возраста.

- Я лучше замерзну насмерть, чем это сделаю.

- Посмотрим.

Герберт Герберт выглядел сонным, когда впустил младшего Вендала в свою квартиру в одноэтажном доме позади академии, где жили все ученые. Он закутался в ночной халат из толстой грубой ткани и прошел в центральную комнату, где в камине горел яркий огонь. Майкал следовал за ним.

- В чем дело? - спросила жена Герберта из-за занавески, за которой была кровать, встроенная в каменную стену рядом с очагом.