Тэд Уильямс - Город золотых теней

А задержаться стоило. Истинных граждан Внутреннего Района, тех, у кого хватало денег и власти, чтобы получить собственный участок в элитной области сети, не стесняли, как посетителей, ограничения на облик. Вдалеке Рени заметила двоих обнаженных мужчин с невероятной мускулатурой — ярко-алого цвета и тридцатифутового роста. Ей стало нехорошо при мысли о том, сколько же стоит такой сим, — одни только налоги и специальный коннект — прокачивать по каналам нестандартный сим куда дороже, чем обычный. «Новобогачи», — решила она про себя.

Прежде, когда ей доводилось попадать во Внутренний Район — дважды в качестве законной гостьи, а обычно с помощью хакерства в студенческие годы, — она довольствовалась тем, что глазела. Внутренний Район был, само собой, уникален: первый воистину Мировой Город, население которого (пусть симулированное) состояло из десяти миллионов богатейших жителей Земли… во всяком случае так полагало само население и шло на немалые расходы, чтобы оправдать это расхожее мнение.

Здания, которые они строили для себя, поражали взгляд — в пространстве, где нет нужды ни в силе тяготения, ни даже в обычной геометрии, а законы о сетепользовании в частных узлах отличались редкостной гибкостью, творческая фантазия приносила самые удивительные плоды. Конструкции, которые в реальном мире были бы зданиями и подчинялись бы природным законам, здесь обходились без таких ненужных частностей, как соотношения размеров и веса. Они служили лишь узлами коннекта, а потому броские творения компьютерного дизайна появлялись и исчезали на глазах, буйно и красочно, как цветы в джунглях. Даже сейчас Рени на секунду задержалась, чтобы полюбоваться невозможно тонким стеклянно-зеленым небоскребом, прокалывавшим небо за арками. Зрелище показалось ей красивым и необычно сдержанным — этакая нефритовая спица.

Если конструкции, которые возводили для себя эти избранники, высшая каста человечества, приковывали взгляд, то же можно было сказать и о сооружениях, которые они творили из себя. В месте, где единственным абсолютным условием было — существовать, а фантазию ограничивали только финансы, вкус и вежливость (а некоторые завсегдатаи района славились избытком первого и недостатком второго и третьего), даже прохожие, фланировавшие по главным проспектам, могли служить представлением — бесконечным и бесконечно разнообразным. От излишеств моды — последним ее писком, кажется, были удлиненные головы и туловища — через воспроизведения реальных предметов и людей (в первый же свой визит в Район Рени увидала троих Гитлеров, причем один из них носил бальное платье из голубых орхидей) до царств дизайна, где само наличие тела было лишь отправной точкой, Район представлял собой бесконечный парад. В прежние дни туристы, покупавшие пропуск на пару дней, нередко сидели часами в кафе на тротуарах, как малолетние сетевики, пока их реальные тела не теряли сознания от голода и жажды и их симуляции не застывали или не исчезали. Их легко было понять. Всегда было на что поглядеть, всегда на горизонте маячил очередной знаменитый каприз.

Но сегодня Рени пришла с одной-единственной целью — найти Стивена. Кроме того, с политеховского счета утекали деньги, а теперь Рени еще навлекла на себя гнев мерзкого типчика у входа. Вспомнив о нем, Рени запрограммировала посылку для советницы Бундази на «ввод через 19 минут» — мистер «Я гражданин!» обязательно проверит. В посылке лежали какие-то конторские документы, предназначавшиеся действительно советнице, но ничего существенного не содержавшие. Рени просто поменяла их адресами с каким-то пакетом данных, предназначенных для вручения миз Бундази лично. Путаницу, вероятно, спишут на шуточки почты — система е-мэйла устарела уже лет на двадцать, — которая вытворяла и не такое. Пытаться передать что-то по внутриинститутской системе доставки было все равно что протолкнуть масло сквозь камень.

Потратив секунду на изучение координат поданного Стивеном сигнала, Рени прыгнула на Колыбельную улицу — главную магистраль Карнавала, окраины, где располагались конторы неудачливых торговцев и художников и жилые узлы тех, кто зубами и когтями вынужден был цепляться за статус обитателей Внутреннего Района. Подписка в сеть Района была дорога неимоверно, как и моды, позволявшие поддерживать свое место в элите, но даже если человек не мог позволить себе ежедневно менять экзотические симы или каждую неделю заново декорировать свой деловой или личный узел, одно только проживание во Внутреннем Районе служило в реальном мире признаком высокого положения. Подчас это было последнее, от чего отказывались обиженные судьбой — и отказывались с трудом.