Пирс Энтони - Начинающий адепт

— Я должен был узнать все о тебе, — извиняющимся тоном повторил Стайл. — Я привилегированный раб, но все-таки раб. Зачем понадобилось кому-то посылать дорогостоящего робота для защиты человека, которому ничего не угрожает? Я не мог поверить тебе на слово, особенно когда понял, что твоя «легенда» — не правда.

— Я запрограммирована реагировать так, как обычная девушка! — вспыхнула Шина. — Какая нормальная девушка скажет, что ее собрали в мастерской?

— Ты права, — согласился Стайл. — И все же…

— Это основная часть моей главной директивы. Стать привлекательной для мужчины — для тебя, любить этого мужчину и оказывать ему всевозможную помощь. Меня создали с таким расчетом, чтобы я слегка напоминала тебе девушку, которую ты когда-то любил.

— Так оно и вышло, — сказал он. — Ты сразу же понравилась мне, хотя я и не мог понять, что именно меня в тебе привлекло.

— Я пришла, чтобы предложить тебе все, что у меня есть, включая женскую тайну. Я даже надела этот пеньюар, чего бы никогда не сделала настоящая женщина. А ты… ты…

— Я разрушил эту тайну, — закончил Стайл. — Если бы я мог получить информацию другим образом…

— Ты ничего больше не мог поделать. Ведь ты — мужчина.

Стайл удивленно посмотрел на Шину. Отвернувшись от него, она сидела с опущенной головой.

— Неужели ты, робот, испытываешь какие-то эмоции?

— Я так запрограммирована!

Он подошел к ней с другой стороны, чтобы посмотреть в глаза, но она снова отвернула лицо. Он взял ее рукой за подбородок.

— Не дотрагивайся до меня! — закричала Шина.

Ничего себе программа!

— Послушай, Шина. Я извиняюсь. Я…

— К чему извиняться перед роботом. Только идиот может разговаривать с машиной!

— Действительно, — согласился он. — И поступил глупо и теперь хочу, насколько возможно, загладить свою вину.

Он снова попытался заглянуть ей в глаза, но она закрыла лицо руками.

— Черт возьми! Посмотри же на меня! — воскликнул он. Какие только чувства не возникали в его душе — растерянность, злость, раскаяние.

— Я обязана служить тебе. Я обязана подчиняться твоим приказам, — сказала Шина, поднимая глаза. Ее щеки были мокрыми.

Гуманоидные роботы могут плакать. Впрочем, они могут делать почти все, что могут делать люди. Этот робот был запрограммирован таким образом, чтобы плакать, когда его обижают. Стайл знал об этом, но слезы Шины тронули его. Она действительно напоминала ему девушку, которую он когда-то любил. Только на Протоне, где Граждане имели безграничные возможности, могли сотворить подобного робота. В любое время Граждане могли получить любую информацию на каждого человека, включая самую интимную.

— Ты здесь, чтобы оберегать меня, а не чтобы служить мне.

— Я могу оберегать тебя только когда нахожусь с тобой рядом. Но теперь, когда ты узнал, кто я на самом деле…

— Почему ты так думаешь? Я ведь не прогоняю тебя.

— Я создана, чтобы доставлять тебе удовольствие, чтобы желать тебя.

Только так я могу выполнять свою главную директиву. Но теперь это невозможно.

— Почему?

— Зачем ты смеешься надо мной? Или ты считаешь, что запрограммированные чувства не такие сильные, как врожденные? Что электрохимические реакции у робота слабее, чем электрохимические реакции у одушевленного существа? Я существую только для одной цели, а ты не дал мне ее выполнить. Теперь у меня нет смысла для дальнейшего существования.

Почему ты не принял меня такой, какая я есть? Тогда бы ты поверил, что я настоящая.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— А ты — на мой!

Стайл поразился. Таких женственных роботов он еще никогда не встречал.

— Хорошо, Шина. Я отвечу на все твои вопросы. Почему я смеюсь над тобой? Ответ: я не смеюсь над тобой, а если бы и смеялся, то не для того, чтобы обидеть. Считаю ли я, что запрограммированные чувства не такие сильные, как врожденные? Ответ: нет, я считаю, что все чувства одинаковы, несмотря на свое происхождение. Считаю ли я, что твое запрограммированное сознание хуже моего сознания свободного человека? Ответ: нет. Если ты считаешь, что у тебя есть сознание, значит, оно у тебя есть. К тому же в тебе находятся цепи обратной связи, помогающие постигать мир. А я — раб, послушный воле своего хозяина. Конечно, мною руководят и другие факторы, которые я даже не замечаю, — сила притяжения, мой генетический код, социальные законы. Большая часть моей свободы находится в моем мозгу, тут мы с тобой похожи. Почему я не принял тебя за настоящую женщину? Потому что я один из наиболее опытных игроков, не самый лучший, но один из самых талантливых в своем поколении. Я добился успеха не при помощи своего недоразвитого тела, а благодаря уму. Задавая вопросы, познавая себя и других. Когда я замечаю аномалию, я должен найти ее источник. Ты красивая, добрая. Именно такой я представлял себе идеальную женщину. Даже рост у тебя идеальный — мне никогда не хотелось, чтобы женщина была ниже меня. Ты нашла не лучший повод, чтобы обратиться ко мне, не смеялась, когда я шутил, твои реакции казались мне неестественными. Казалось, ты знаешь очень много, но стоило мне копнуть поглубже, я понял, что твои знания поверхностные. Я спросил тебя о музыке. Ты ответила, что она тебе нравится, но не могла уточнить, что именно. Это типично для программированого искусственного разума. Даже самые совершенные машины могут лишь приблизительно напоминать человека. Современный робот в контролируемой ситуации может выглядеть таким же умным, как и человек, потому что он в любую секунду может получить необходимую информацию; человек, впрочем, менее организован, не всегда ему в голову приходят правильные мысли. Но интеллект робота — иллюзия, и это проявляется в нестандартных ситуациях. Мозг живого человека — это самые настоящие джунгли, где могут возникнуть самые удивительные решения. Робот дисциплинирован, организован, у него нет туманного подсознания, где хранятся полузабытые воспоминания и впечатления. Он знает только то, что он знает, и не знает того, что в него не заложено — здесь у него проходит четкая граница. Таким образом, у робота, мягко говоря, отсутствует интуиция — из хаоса разрозненных сведений он не может выловить нужную информацию. Твой мозг более прямолинейный, чем мой, и это возбудило во мне подозрение. Вот почему я не поверил твоей истории. Будь я доверчивым человеком, я бы никогда не стал первоклассным игроком.