Гоар Маркосян-Каспер - Все зависит от тебя

Орбитолет сел в окраинном районе, где обычные дома стояли вперемешку с «термосами», так что переориентироваться было несложно, всего лишь предпочесть дому, который высился слева, дом пониже справа. «Термос». Если, конечно, удастся его открыть.

— Не знаю, попадем ли мы внутрь, — выразил он свое сомнение вслух. — Зондам ведь это не удалось.

— У зондов не те возможности, — возразил Патрик. — Наши «ключи» дают и диапазон шире, и комбинаций намного больше. Я попробую.

— Попробуй, — согласился Маран, и Патрик, вытаскивая на ходу из заднего кармана пристегнутый цепочкой к поясу брюк крохотный металлический кубик, направился прямо к сверкающему, похожему по очертаниям на продолговатый брусок «термосу».

— Осторожней, — сказал Дан вдогонку. Ему вдруг пришел на память обрушившийся от его «ключа» дом в Леоре, обломки которого не похоронили его под собой только благодаря молниеносной реакции Марана.

Патрик обошел вокруг блестящего ярко-фиолетового параллелепипеда, вглядываясь в поверхность, искал дверь, надо понимать. Пока он изучал объект, подошли и остальные. Дверь прилегала к стене настолько точно, что перехода не чувствовалось, видна была лишь тонкая, с трудом различимая на переливавшейся под солнцем поверхности линия. Наконец, разобравшись с местом воздействия, Патрик благоразумно отошел на пару метров и остановился, как бы примериваясь…

— Погоди-ка! — сказал Маран. Потом отстранил удивленного, уже поднявшего руку с «ключом» Патрика, подошел к двери чуть ближе, стал перед ней, засунув руки в карманы, и после секундной заминки громко сказал:

— Сезам, отворись!

И дверь медленно, словно нехотя, поползла в сторону.

— Маран, — сказал Патрик, — это переходит все границы.

— Что значит «сезам»? — спросил Санта.

— Волшебное слово из земной сказки, — ответил Маран и рассмеялся.

— Она просто реагирует на человеческий голос, — пояснил Дан. — Маран, как ты догадался?

Маран пожал плечами.

— Это ведь всего лишь жилище. Не сейф. Не секретный архив. Не ангар космопорта. Многокомпонентные комбинации… Не слишком ли сложно? Я подумал, что проще всего было бы настроить замок на голос. Наш вариант, биополе… простите, ваш, земной… тут не сработает, жарко. Конечно, замок мог быть настроен на голос владельца дома…

— Вообще-то странно, что он среагировал на твой голос, — согласился Дан. — Владельца — было б логичнее. Так каждый встречный может войти. Нет ли тут ловушки?

— В деревне, где я родился, — сказал Мит, — никто не запирал дверей. Вообще никаких замков не водилось. Не знаю, как теперь, двадцать лет не был, но тогда…

— То есть подвоха нет, ты думаешь? — спросил Дан. — Эта штука не обвалится, если мы в нее войдем?

— Сейчас проверим, — сказал Маран и шагнул к двери, но Мит одним прыжком оказался между ним и дверью и переступил порог первым. Ничего не случилось, только Маран недовольно бросил: — Мит, я уже не глава правительства, а ты не начальник моей охраны.

— Извини, — сказал Мит, по-прежнему стоя в дверном проеме и держась руками за его края, — инстинкт. — Он опустил руки и прошел внутрь. — Дом как дом, — добавил он уже изнутри. — Я думаю, можно входить.

Прихожей в доме не было, сразу за дверью начиналась большая комната, очень большая, целый зал. Собственно, и в тех зданиях, в которые зонды проникали беспрепятственно, во всех — от строений с колоннадами до полностью закрытых, подобно земным, домов, внутренние перегородки встречались редко, преобладали обширные помещения, видимо, такая архитектурная особенность диктовалась климатом, ведь чем меньше стен, тем прохладнее.

В комнате, первой из обследованных за эти дни, стояла мебель. Дан не удивился. Наверно, население планеты сокращалось постепенно, и все прочие здания были оставлены давно, может быть, в незапамятные времена. Если догадка Марана верна, и здешняя раса и есть та, которая жила или, скорее, присутствовала на Эдуре восемь тысяч лет назад, то… Возможно, деградация тоже длилась тысячелетиями, они, потихоньку сокращаясь в численности, переселялись в последние, самые комфортабельные из созданных их цивилизацией дома, бросая все прочие… Почему пустыми? Ну во-первых, за тысячу лет любая мебель превратится в прах, и потом, у них могло прекратиться производство, и они постепенно использовали все, что было в брошенных домах…

Но в этом доме жили не так давно, вокруг почти не было пыли, только рядом с дверью, видимо, ветры вбили ее даже через тончайший зазор. И все было в целости. Обстановка, совсем не чуждая взору землянина, немножко странноват подбор предметов, но и только. Гладкие стены из неизвестного материала, задерживая тепло — в доме царила на редкость приятная после наружного пекла прохлада — пропускали солнечный свет, но прозрачными не были… нет, одна стена, за спиной Дана, та, в которой находилась дверь, изнутри казалась стеклянной, просматривались все окрестности. Дан почувствовал себя, как на сцене театра, наверно, надо долго привыкать, пока поверишь в то, что ты видишь, а тебя нет. В комнате стояло несколько кушеток разной ширины, центральная — метра в четыре, но были и две поуже и три совсем узких. И подлиннее земных где-нибудь на полметра. Материал напоминал толстое, сантиметров в пятнадцать, стекло. Стеклянная панель на четырех тонких черных ножках. Десяток кресел без подлокотников из того же материала, по сути, тоже панели, только изогнутые в форме несколько деформированной буквы S. Наверняка что-то чрезвычайно жесткое, хоть и прохладное, во всяком случае, на вид. Дан коснулся кресла пальцем, потом осторожно сел и… погрузился в нечто мягкое и удобное. С ума сойти! Он привстал, посмотрел — абсолютное стекло. Нда.