Роберт Силверберг - Маски времени

- Прошлой ночью в Риме, - продолжал репортер, - состоялась первая пресс-конференция Вонана-19. Тридцать репортеров, представлявших основные службы глобальных новостей, задавали ему вопросы.

Внезапно на экране появился водоворот цветов, который перешел в повторение пресс-конференции. На этот раз не было никаких компьютерных воспроизведений. Впервые перед моими глазами появился живой Вонан.

Я был потрясен.

Другими словами моего состояния не описать. Учитывая мое дальнейшее знакомство с ним, должен пояснить, что тогда я воспринимал его как самого гениального обманщика. Я презирал претенциозность тех, которые, неважно почему, поддерживали эту глупую игру. Тем не менее вид пришельца сразил меня. Складывалось впечатление, что он выглядывал с экрана, освободившись от него. Эффект его присутствия значительно отличался от голографии.

Это был стройный мужчина средних лет с покатыми плечами и небольшой женоподобной грудью. Он гордо держал великолепно смоделированную голову. Черты его лица были резко выражены: острые скулы, угловатые виски, сильный подбородок и рельефный нос. Череп был несколько великоват для скелета, он был высокосводчатым. Задняя часть могла заинтересовать френолога, потому что череп Вонана был удлинен и остроконечен. Однако подобные необычные черты можно встретить на улицах любого большого города.

У него были коротко обрезанные пепельные волосы и глаза стального цвета. Ему можно было дать от тридцати до шестидесяти. У него была гладкая кожа. Он был одет в бледно-голубую тунику, что свидетельствовало о его симпатиях к возвышенному стилю. На шее висел аккуратно сделанный футляр светло-коричневого цвета - единственное цветовое пятно на теле. Он казался спокойным, элегантным, интеллигентным и каким-то надменным. Он напомнил мне одного знакомого сиамского кота, который обладал какой-то противоречивой сексуальностью, потому что в нем была какая-то мягкая женственность. Вонан производил то же самое впечатление своим выхоленным видом в сочетании с грацией. Было ли у него чувство принадлежности к своему полу? В какой-то степени он соединял в себе противоположные свойства и казалось умел найти и получить удовольствие во всем и каждом. Я еще раз подчеркиваю, что это было мое первое впечатление, потому что позднее я открою в Вонане-19 многое другое.

Его характер выдавали глаза и рот. Вся сила Вонана была воплощена в них. У него были тонкие губы, слишком большой рот, безупречные зубы и ослепительная улыбка. Его улыбка вспыхивала подобно маяку, излучая тепло и уверенность, но тут же резко пропадала. Рот как бы исчезал, и все внимание невольно переключалось на холодные, проницательные глаза. Это были две самые бросающиеся в глаза черты индивидуальности Вонана - постоянная способность требовать и всеохватывающая любовь с обезоруживающим светом улыбки. Шарлатан он или нет, очевидно было только одно, что это человек незаурядный, и несмотря на мое презрение к подобного рода шарадам я чувствовал потребность понаблюдать за ним в действии. Показанная ранее смоделированная версия имела такие же черты, но не имела такой силы. Первое постоянное изображение живого Вонана обладало неимоверным магнетизмом в отличие от компьютеризированного.

Камера задержалась на нем не больше тридцати секунд, но этого было достаточно, чтобы осознать его притягательность. После ее перевели на корреспондентов. Даже такой отдаленный от экрана человек, как я, узнал, по крайней мере, полдюжины из них. Тот факт, что Вонан уже привлек к себе внимание ведущих репортеров мира, подтверждал, какой фурор он уже успел произвести, пока Джек, Ширли и я бездельничали в пустыне. Камера продолжала передвигаться, показывая все устройства технической ерунды: сердечник воспроизводящих устройств; мрачное сопло подвода компьютера; стрелу, на которой болтались звукообеспечивающие приспособления; управляющую сетку высокочувствительных датчиков, которые телетранслировали в трех измерениях и небольшой цезиевый лазер для подсветки. Обычно все это не выставлялось напоказ, но в этот раз, наверное, пытались продемонстрировать, что средневековые люди тоже кое-что знают.

Пресс-конференция началась с того, что резкий голос с лондонским акцентом произнес:

- Мистер Вонан, не могли бы вы сформулировать причины вашего пребывания здесь?

- Разумеется. Я прибыл для того, чтобы пронаблюдать, как жил технологический человек в самом начале. Я стартовал, по вашим подсчетам, в 2999 году. Я предполагаю посетить центры вашей цивилизации, чтобы понять, как получали удовольствие и каких инструкций придерживались мои предки.