Кеннет Балмер - Пробуждение Чародея - Накануне Судного дня. Пробуждение Чародея. Планета кочующих городов

— Ну вот и все, Джек. А теперь отправимся в путь. Остальные уже вышли, и нам следует поторопиться, чтобы догнать их.

— Угу, — отозвался Уолли.

— Ты не виноват, Джек, пойми меня правильно. Просто я мог сделать арбалет быстрее, только и всего.

Уолли взглянул в ту сторону, куда указывал палец Друбала, и отскочил, словно у его ног неожиданно материализовалась гремучая змея.

В пыли деревенской улицы, где еще мгновение назад лежали две скрещенные ветки и пучок травы, теперь поблескивал новенький, в масле, арбалет с колчаном острых стрел.

— Вот это да! — воскликнул Уолли и сглотнул, ощутив во рту привкус пыли. — Кто бы ни положил сюда арбалет, он сделал это совершенно незаметно.

— Разумеется, ведь пути Пи-Айчена сокрыты и исполнены смысла, — многозначительно ответил Друбал тем же протяжным голосом. — Пойдем, Джек. Бери это с собой.

— Да, конечно. — Уолли схватил рукоятку арбалета и вдруг ощутил, как сквозь теплую пыль ледяной холод дерева и металла жалит его пальцы.

— Какой холодный! — изумленно воскликнул он.

— Так всегда бывает, парень. А теперь идем, во имя очаровательной и печальной дамы Кребойна!

Уолли уже слышал эту напыщенную клятву мужчин Керима, и ему стало стыдно оттого, что он своим невежеством нарушил спокойствие и достоинство Друбала. Что ни говори, а арбалета не было, когда Друбал начинал свою молитву, и он появился после того, как тот ее закончил. Он молил своего бога Пи-Айчена об арбалете. И арбалет появился. Никто другой не помогал ему вызвать этот призрак, тут Уолли мог поклясться.

Итак?..

Итак, ничего. Не было фактов, чтобы сформулировать какую-нибудь хотя бы самую безумную гипотезу. Пусть только Друбал еще раз попробует повторить свой трюк, тогда уж старина Уолли будет смотреть во все глаза…

Они вошли в лес и сперва продвигались по протоптанным дорожкам, которые казались упругими от летней пыли, а затем углубились в зеленую прохладу деревьев, прислушиваясь к неясному шуму окружающей жизни. Уолли был жителем городского предместья, и он боялся бы леса, не доведись ему испытать прелести сезонных сельскохозяйственных работ на Лэзенби-Три, осуществлявшихся за счет правительства. Его номер был нанесен краской по трафарету на хлопчатобумажной робе, так что потерять своего работника власти не могли.

Как пригородный житель, Уолли видел мясо только в консервах, в замороженных брикетах без костей, упакованных в пластиковые мешки, да еще в бесформенных грудах перемолотых и почти безвкусных полуфабрикатов. Поэтому он непременно боялся бы вида крови, если бы только многократно не был свидетелем того, как один человек гонится за другим с мясницким тесаком или топором и успевает закончить свое дело раньше, чем примчатся тюремщики, поднимут оглушительную стрельбу и отделят живых от мертвых.

Для юноши Джек Уолли обладал немалым запасом знаний о темных сторонах жизни, совершенно, впрочем, бесполезных как на борту звездолета, так и в предместье гигантского механического мегаполиса. Неожиданно эти воспоминания с поразительной четкостью, словно на экране телевизора, высветили в его сознании образ главного инженера, гонящегося за ним с монтировкой.

При мысли о пассажирах «Басенто» Джека охватила тоска.

Где были теперь эти несчастные? Рассеянные в виде мельчайших атомов на нескольких парсеках космического пространства, летящие словно мертвая межзвездная пыль… А он, Джек Уолли, в зеленом одеянии и с волшебным арбалетом за плечами, мерил крупными шагами очарованный лес, он жил самой чистой и естественной жизнью, какую только можно представить. Так говорил он самому себе, пытаясь примириться с обстоятельствами.

— Запомни, — произнес Друбал с торжественностью, вполне соответствовавшей обстановке зеленого сумрака, — как только выпустишь стрелу, перезаряди арбалет. Не забудь — сразу же. Это надо делать в первую очередь.

— А если, — отозвался сообразительный Джек, — Добыча ускользнет от меня и я потеряю ее из виду?

— Тогда ты погонишься за ней. А когда снова настигнешь, то что ты будешь делать, Джек? Стрелять в нее из пустого арбалета?

— Хм. Все ясно, Друбал.

— Хорошо. Мне тоже ясно, что тебе не мешало бы потренироваться. Мы не спрашивали тебя о твоей предыдущей жизни и не станем этого делать. Это не в наших правилах, да и какая, в конце концов, разница, не так ли?

— Пожалуй, — неуверенно отозвался Уолли.

— Ты чужестранец, и поведение твое необычно, — продолжал Друбал, раздвигая ограду из листьев у края тропинки и выглядывая сквозь нее. Он весь напрягся, а затем вновь слегка расслабился, продолжая, впрочем, оставаться начеку.