Герберт Уэллс - Борьба миров

На Земле ни у людей, ни у более организованных животных этот способ размножения не имеет места. Но несомненно, это был первоначальный способ и на Земле. У низших животных, вплоть до ближайших родичей позвоночных, существовали оба способа, но, в конце концов, половой способ вытеснил другой. На Марсе же, повидимому, произошел обратный процесс.

Любопытно вспомнить, как один писатель-философ, с довольно, впрочем, сомнительной ученой репутацией, писавший задолго до появления марсиан, говоря о физиологическом устройстве человека в его окончательной стадии, описывал его приблизительно таким, как у марсиан. Его статья появилась, если я не ошибаюсь, в ноябре или в декабре 1893 года в давно уже переставшей существовать «Pall-Mall-Gazette», а потом в «Punch», юмористическом журнале, тоже домарсианского периода, появилась карикатура на эту статью.

В статье, в полушутливом тоне, говорилось, что с усовершенствованием механических приспособлений человеку не нужны будут члены его тела, а с успехами химии упразднится пищеварительный процесс, что такие органы, как зубы, волосы, наружная часть носа, уши и подбородок, переставшие быть существенно важными для организма, будут неизменно уменьшаться и, с течением времени, постепенно атрофируются действием естественного подбора. Останется один только мозг. Кроме мозга, еще одна часть тела будет иметь право на существование, — это рука, «учитель и агент мозга». По мере атрофирования тела руки будут развиваться.

В этих словах, сказанных в шутку, было много правды, и на марсианах мы видели бесспорный пример уничтожения животных функций организма преобладающим развитием мозга. Я считаю вполне вероятным, что прародители марсиан сильно приближались к человеку и что путем постепенного развития, за счет остального тела, мозга и рук (переродившихся, наконец, в расположенные двумя пучками тонкие щупальцы), они превратились в те существа, какими мы их видели. При полном отсутствии тела мозг, следовательно, сделался бы более самодовлеющим интеллектом, без всякой эмоциональной подкладки, свойственной человеческому существу.

Третье различие марсиан от нас заключается в следующем: микроорганизмы, порождающие на Земле такую массу болезней и страданий, или никогда не существовали на Марсе, или санитарная наука марсиан сумела уничтожить их целые века тому назад. Все те бесчисленные инфекционные болезни: тиф, чахотка, злокачественные опухоли и т. д., отравляющие земное существование, не нарушают правильного течения жизни марсиан.

Говоря о различиях жизни на Марсе и на Земле, я должен упомянуть об одном любопытном явлении, о «красной траве».

Преобладающим цветом растительного царства на Марсе является, повидимому, не зеленый, как у нас, а кроваво-красный цвет. Во всяком случае, семена, которые марсиане, намеренно или случайно, занесли с собою на Землю, давали все, без исключения, красные ростки. Но из всех этих растений только одно, получившее название «красной травы», привилось на Земле.

Другое красное растение, ползучее, продержалось у нас очень недолго, и лишь немногие видели его. Некоторое время оно разрослось с поразительной пышностью и силой, покрыло всю внутренность ямы на третий или четвертый день нашего заточения, и ее сочные кактусообразные побеги обрамляли каймой наше треугольное окошечко в стене. Позднее оно разрослось по всей окружающей местности и в особенности там, где была проточная вода.

У марсиан имелось то, что можно было бы назвать слуховым органом, в виде одной круглой барабанной перепонки, находящейся на задней стороне их туловища — головы. Глаза их имели то же строение, что наши, с той только разницей, по утверждению Филипса, что синий и фиолетовый цвета им казались черными.

Высказывалось предположение, что марсиане сообщались друг с другом посредством определенных звуков и движениями щупальцев. Это говорилось между прочим в одной талантливо, но несколько поверхностно составленной статье, на которую я уже ссылался и которая до сих пор была главным источником сведений о марсианах. Автор ее, несомненно, не видел марсиан. Из всех, оставшихся в живых, никто не видел их так близко и не наблюдал их так подолгу, как я. Я отнюдь не ставлю себе в заслугу того, что было лишь счастливой случайностью, а просто констатирую факт.

Я имел возможность наблюдать их целыми часами, видел, как они вчетвером, впятером, а раз даже вшестером исполняли самые сложные, самые трудные работы, не обменявшись ни единым звуком, ни единым жестом. Их своеобразное завывание всегда предшествовало процессу питания. В нем не было никаких модуляций, и оно не имело значения сигнала. Это было просто выдыхание воздуха, так сказать — подготовительная операция, облегчающая всасывание крови в приемный канал. Я имею некоторые притязания на хотя бы элементарные познания о психологии и я твердо убежден, как только можно быть убежденным в чем-нибудь, что марсиане обменивались друг с другом мыслями без помощи каких-либо звуков и жестов. Я убедился в этом, несмотря на мои предвзятые идеи, так как до нашествия марсиан, — как это, может быть, припомнят читатели, которым случалось просматривать мои статьи, — я писал, и даже очень горячо, против телепатической теории.