Сэмюэль Дилэни - Пересечение Эйнштейна - Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна. Время, точно низка самоцветов

— Сомневаюсь, — сказал Т’мварба. — Вы поменьше вертитесь, сползет повязка. Пойдемте поедим.

Таможенник ощупывал плечо.

— Странно получить здесь дыру в три дюйма и по-прежнему действовать рукой.

— Итак, — сказал доктор Т’мварба, склоняясь над кружкой. — Ридра вначале привела вас в Транспортный город?

— Да. Она набирала экипаж для правительственной экспедиции. Я должен был только одобрить индексы. Но в тот вечер кое-что случилось.

— Что же именно?

— Я видел самых диких, самых странных людей в своей жизни. Они думают по-другому, действуют по-другому и даже любят по-другому. И они заставили меня смеяться и сердиться, и чувствовать себя безмерно счастливым, и бесконечно грустным, и даже слегка влюбленным, — он взглянул на сферу под сводом. — И больше они уже не казались мне дикими и странными.

— У вас установились отношения в тот вечер?

— Наверное, слишком самонадеянно было бы назвать ее по имени… Но я чувствую, что она… она — мой друг. Я — одинокий человек… в городе одиноких людей, и если находишь место, где… где тебя принимают, то приходишь туда снова и снова, чтобы все повторилось.

— И повторялось?

Дэниэл Д. Эпплби посмотрел вниз и начал расстегивать куртку.

— Давайте поедим, — он бросил куртку на спинку стула и посмотрел на клетку с драконом в своем плече. — Вы приходите снова и снова… — он неуверенно взял куртку в руки, подержал несколько мгновений и решительно бросил назад на спинку стула. — Доктор Т’мварба, вы хоть чуть-чуть догадываетесь, зачем нас просят явиться в штаб-квартиру Администрации?

— Я уверен, что это касается Ридры и этой катушки с записью.

— Вы сказали, что вы ее врач. Надеюсь, этот вызов не связан с вашей профессией. Будет ужасно, если с ней что-нибудь случилось. Я этого не переживу. Она так много сказала мне за один вечер, и так просто, — он засмеялся и провел пальцами по краю клетки. Дракон внутри зашевелился. — И при этом она почти не смотрела на меня, даже не замечала.

— Надеюсь, с ней все в порядке, — сказал доктор Т’мварба. — Ей лучше быть в порядке.

ПЕРЕД ПОСАДКОЙ «Полуночного ястреба» он попросил капитана связать его с контрольной службой полетов.

— Я хочу знать когда прибыл «Рембо».

— Минутку, сэр… Он вообще не прибыл. По крайней мере последние шесть месяцев о нем ничего не слышно. Потребуется некоторое время, чтобы проверить полные списки…

— Не надо. Прошло всего несколько дней. Вы уверены, что капитан Ридра Вонг не швартовалась недавно?

— Вонг? Она прибыла вчера, но не на «Рэмбо». Это был боевой корабль без опознавательных знаков. Произошла некоторая путаница, поскольку серийный номер с его двигателя был стерт… Возможно, он был украден…

— Капитан Вонг чувствовала себя хорошо, когда сошла в порту?

— Она, по-видимому, передала командование… — голос замолчал.

— Ну?

— Простите, сэр. Эти сведения не подлежат разглашению. Я не сразу заметил пометку… Я не могу вам дать дальнейшие разъяснения. Их разрешено давать только официальным лицам.

— Я доктор Маркус Т’мварба, — сказал доктор, сомневаясь, подействует ли это.

— О, здесь есть запись, касающаяся вас, доктор. Но в списке допущенных вас нет.

— Так что же мне делать?

— Есть распоряжение немедленно направить вас к генералу Форестеру.

Час спустя он уже входил в кабинет генерала.

— Что случилось с Ридрой?

— Где запись?

— Если Ридра хотела, чтобы именно я получил ее, то у нес были для этого какие-то причины. Если бы она хотела отдать ее вам, она бы так и сделала. Поверьте, вам не получить запись, пока я ее сам не отдам.

— Я ожидал от вас большего желания сотрудничать, доктор.

— Я хочу сотрудничать. Я здесь, генерал Форестер, по вашему вызову. Но пока я не буду точно знать, что происходит, вы ничего от меня не добьетесь.

— Сугубо гражданское отношение, — сказал генерал, подходя к столу. — В последнее время с этим все чаще и чаще приходится сталкиваться. Не знаю, нравится ли мне это, — звездоплаватель в зеленом мундире сел на край стола, задумчиво ощупывая звезды на воротнике. — Долгое время мисс Вонг была первым человеком, которому я не смог сказать: сделай то, сделай это и будь проклят, если спросишь о последствиях. В первый раз, когда я говорил с ней о Вавилоне-17, я ожидал, что просто передам ей записки, а она вернет мне текст уже на английском. Она же спокойно сказала мне: нет, вы должны рассказать мне все. Вначале это вызвало во мне раздражение — мне уже много лет никто не говорил: ты должен, — его руки опустились, как бы защищая себя. (Защищая? Это Ридра научила меня истолковывать движения? — удивился на мгновение Т’мварба.) Так легко оказаться запертым в своем кусочке мира. Когда голос прорывает этот мир — это важно. Ридра Вонг… — генерал замолчал, и выражение его лица заставило доктора Т’мварбу похолодеть.