Сергей Синякин - Феникс

- Трудная служба, - не меняясь в лице, уточнил Карпов.

- Служат собачки, - с легким ироничным акцентом сказал Багдасарян. - А я, дорогой товарищ Молибин, работаю. Молибин чуть напрягся. Багдасарян это заметил.

- Знаете, Анатолий Николаевич, - сказал он, - давайте договоримся, что хвататься за тяжелые предметы вы не будете. А оружия при вас нет. С оружием вы рисковать в поезде не стали бы. Зачем? Можно купить у братвы в Свердловске, тем более что там она отличается особой крутизной. Верно? - Он весело подмигнул собеседнику.

- Как вы догадались? - спросил Молибин.

- Э-э, - снова погрозил пальцем оперуполномоченный. - Догадываются люди, которые кроссворды разгадывают. А я не догадался, Анатолий Николаевич, я вычислил. Это ж надо, сколько вы своих и чужих трупов по стране оставили! Особенно своих. Паспорта разные, а отпечатки пальцев одни. Шесть раз вас уже убивали, да? В седьмой раз я, к сожалению, постарался сам. Но это очень много семь раз. Это не для рядового человека, я правильно говорю?

- Девять, - уточнил Молибин.

- Да? - Багдасарян не удивился. - Но я нашел всего семь ваших трупов. Значит, еще два надежно спрятали от греха подальше. - Он помолчал немного, потом нерешительно предложил: - Может, пивка, Анатолий Николаевич? Очень уж трудно разговаривать с покойником насухую.

- Пожалуйста, - предложил Молибин. - Только без меня. Мне в Чистилище запретили. Багдасарян подумал и махнул рукой.

- И как вы назвали свою машинку? - спросил он. - Оживитель? Или реаниматор?

- Репликатор, - сказал Молибин. - Он никого не способен оживить или реанимировать. Труп остается трупом. Восстанавливается только матрица. Разумеется, что в новом теле репликатор ее обогащает знаниями. В противном случае я всегда начинал бы с одного и того же места.

- Репликатор, - задумчиво повторил Багдасарян. - Растилит из института животноводства вы для этих целей заказывали?

- Разумеется. - Молибин снял очки и принялся их протирать. - А вы действительно узнали очень многое.

- И сколько своих копий вы заложили в репликатор? - спросил оперативник.

- Не знаю, - сказал Молибин и, видя, что брови собеседника недоверчиво шевельнулись, пояснил: - Честное слово, не знаю. Василию Степановичу я отдал коробку с Коконами без пересчета. Чтобы самому потом не считать и не дорожить рождениями. Все-таки смерть должна быть неожиданной.

- Василий Степанович... - Багдасарян покачал головой. - Это ваш дядя, верно? Он был неизлечимо болен и умер вскоре после того, как его работа была завершена.

- Он был болен раком, - сказал Молибин. - И умер в дороге. Поэтому я даже не знаю, где Коконы им посеяны и все ли он их использовал.

- Похоже, что все, - задумчиво кивнул оперативник. - Я был в больнице, где умер ваш дядя. Там еще осталась в камере хранения его сумка. На случай, если родственники объявятся. Ничего похожего на Коконы в ней не нашлось. Только личные вещи. Не знаю, как ваши Коконы выглядят, но думаю, что от обычных бытовых вещей я бы их отличил... - Он тяжело посопел, подергал ручки окна. Окно не поддавалось. - Вы хорошо поработали, - сказал Багдасарян. - Такого кровавого следа не оставалось даже за серийными убийцами. Не считали, сколько наркодельцов вы отправили на тот свет, э?

- Зачем? - безразлично спросил Молибин. - Я вообще старался о них не вспоминать. Хотя это довольно трудно. Особенно ночами.

Поезд замедлил ход. Очевидно, они подъезжали к какой-то станции. За окном поплыли желтые пятна фонарей, освещая полутемное купе и спокойное бледное лицо Молибина.

- Вы были гением, - сказал Багдасарян. - Я даже представить не могу, как ваше открытие могло бы перевернуть мир.

- Его уже перевернули, - пожал плечами Молибин. - И это сделали те, кто вообще не имел мозгов. Ладно, к чему говорить о прошлом, его уже нет. Как и будущего. Вы меня арестуете?

Багдасарян некоторое время смотрел ему в глаза, потом шумно вздохнул и полез в сумку. На столе появилась бутылка пива. За ней вторая. Багдасарян открыл бутылку, сделал длинный глоток и некоторое время разглядывал пенистые пузыри в бутылке.

- Зачем? - наконец сказал он, - Я думаю, что это бессмысленно. Вы ведь подстраховались, верно? Ну, допустим, мы вас арестуем, в камере вы вскроете себе вены, тюремная администрация вас захоронит, а через месяц вы опять окажетесь на свободе. Только в этот раз вас будет вычислить еще труднее. А скорее всего невозможно. Ведь так?

- Если это был не последний Кокон, - согласился Молибин.

- Ох, не думаю, что он был последним, - покачал головой Багдасарян. - Я не альтруист и, несомненно, арестовал бы вас, если бы знал, что все этим закончится. Но есть и другая сторона медали. Как вы думаете, что мне скажет начальство, если я начну доказывать им, что вы и есть неуловимый убийца, уже погибавший и захороненный девять раз, э? Если я предъявлю им семь ваших трупов и семьдесят пять идентичных друг другу пистолетов?