Сергей Синякин: Операция прикрытия

Несомненно, что на территории дома верхнетагильского заводского управляющего находился благодетельский притон, где прятались странники и скрытники. На это указывали многочисленные подземные лазы, тайники, да и ниши с оковами и костями этому не противоречили. У странников в миру было немало последователей, оказывавших христофоровцам различные мелкие услуги. Бабуш даже выявил несколько таких последователей и с согласия руководства путем несложной вербовочной комбинации установил за выявленными последователями постоянный агентурный контроль.

Труднее было установить такой контроль над странниками, которые, по сути дела, являлись вербовщиками и связными между сетью благодетелей и скитами. И совсем невозможно было контролировать скрытников — монахов и монахинь, давших обет поститься и молиться до смерти. Для мира эти люди уже считались умершими, для отвода глаз их даже хоронили при всем честном народе пронося на деревенские кладбища пустые или наполненные какой-нибудь рухлядью гробы.

Теперь уже и Бабушу стало ясно, почему МГБ интересовалось странниками. По сути своей странничество представляло собой идеальную тайную организацию, располагающую .немалыми возможностями, которыми пользовалась сама и которые не могли не привлекать иностранный разведки. Более того, странничество было идеальной средой для тех, кто хотел затеряться в этом мире, — для военных преступников, полицаев и прочих гитлеровских пособников, которых в послевоенные годы бродило по стране более чем достаточно.

Главная столица странников починок Град находилась в лесах неподалеку от деревни Даниловки рядом с истоком реки Великой. Центр этих великих конспираторов, по некоторым данным, располагался где-то между Вычугой и Кинешмой, более точной информации Бабуш, несмотря на в< свое старание, получить так и не сумел. Все подполье, коте рым руководил преимущий старейший, делилось на обинц ные стороны, во главе каждой стороны стоял областной старец, который руководил несколькими пределами, а те в очередь имели своих предельных старейшин.

Христофор Зырянов был старейшим вятского предела, который захватывал вятские и пермские земли. В последние годы, когда влияние Зырянова стало падать, некоторые его последователи отошли от прежнего странничества и образовали самостоятельные скиты, которые жили прежней своей жизнью, но уже не подчинялись никому.

Государственная безопасность интересовалась странниками-христофоровцами и еще по одной жутковатой причине — в секте допускалось «принятие самоумерщвления» скрытницами и скрытниками, причем сам Христофор Зырянов и его ярые последователи не только допускали это, но и поощряли.

Бабушу удалось завербовать странницу Зою Чазову, которая рассказала ему о существовании угарных бань, местах самоутоплений и самосожжений, которые практиковались христофоровцами после войны. Она же назвала ему имя человека, который возглавлял верхнетагильский предел, а чуть позже принесла стакан с отпечатками его пальцев.

Пальчики на стакане оказались очень интересными, впрочем, Бабуш это подозревал, уж больно самоумерщвления скрытников в иных случаях походили на изощренные расправы, поэтому он даже не удивился, когда экспертное бюро при УМГБ сообщило ему, что пальцы принадлежат Волосу Дмитрию Матвеевичу, 1908 года рождения, до войны дважды судимого, а в войну служившего в немецкой вспомогательной полиции в гомельском гетто. Военный путь Волоса был кровав до безумия.

Бабуш доложил о Волосе начальству, и с этого времени оперативно-наблюдательное дело превратилось в оперативную разработку гражданина Волоса Д.М. и созданной им секты.

Шестидесятилетняя странница Зоя Чазова появилась на конспиративной квартире еще несколько раз, после чего исчезла. В один из последних своих визитов она собственноручно нарисовала план подземного скита и сообщила, что в центре горы имеется огромная карстовая пещера, в которой изредка проводятся общие моления. Там же странницы принимали «самоумерщвления». Видимо, эта же участь постигла в конце концов и саму Чазову.

Но что любопытно — во время последней встречи с Бабушем странница Зоя сообщила ему о малых зеленых божках, с которыми имел дело Волос.

— А с чего ты взяла, Зоя Андреевна, что это божки? — поинтересовался Бабуш, который в богов не верил, а потому и к излияниям странницы с двадцатипятилетним стажем отнесся без особой веры.

— Ой, Александр Николаевич, — безмятежно сказала странница, с шумом потягивая с блюдечка горячий чай. — Ваша правда. Может, и бесы — страшные они больно.