Кира Сину - Великий эксперимент

- То есть? Что ты хочешь этим сказать?

- Если бы на месте Спироса был чужой человек, я без колебаний использовал бы его для своего эксперимента. Так или иначе этот человек был бы обречен. Но речь идет о Спиросе, моем друге детства и однокласснике. Я никогда бы не позволил себе использовать Спироса в качестве подопытного кролика. Но, быть может, испробовав на нем свое открытие, я смогу помочь ему и спасу от той участи, что его ожидает. Если он выживет конечно; ведь вероятность смерти очень велика.

- Антонис, ты меня пугаешь. Объяснись же наконец.

- Я говорил тебе о своих опытах, но не сказал, чем именно занимаюсь. Ну, что ж, попытаюсь вкратце рассказать, что я делал в Америке. Учеба меня очень увлекала. Наш мозг хранит еще множество тайн, и, как ученые ни старались, никому до сих пор не удалось даже приподнять тот покров, который их скрывает. Я страшно выматывался, физически и умственно, и по вечерам был способен только на то, чтобы смотреть телевизор. Однажды вечером, когда по телевизору показывали запуск космического корабля на Юпитер, я спросил себя, сможет ли человеческий мозг через несколько лет идти в ногу со своим собственным творением - техническим прогрессом. Ты никогда не задумывался над тем, что за последние сто лет, да что я говорю, за гораздо меньший срок, человек совершил столько открытий и в то же время принес нашей планете такие разрушения, каких она не знала тысячи, если не сказать миллионы лет, с тех пор как человек существует как вид? Ты никогда об этом не думал?

- Вероятно, ты прав, но этот вопрос никогда серьезно не занимал меня. Я уверен, человек может приспособиться к любым условиям.

- Не уверен. Весь этот колоссальный технический прогресс уже начал выходить из-под нашего контроля, а куда это может привести, одному черту известно. Не знаю, приходилось ли тебе когда-нибудь читать научную фантастику?

- Конечно, нет. Времени для ерунды не хватает.

- А ведь далеко не вся она ерунда. Вспомни хотя бы Жюля Верна, который оказался настоящим пророком. Многие из этих книг - гениальные догадки о будущем - темном, покрытом мраком. Предчувствие, что человек превратится в раба машины, самим же изобретенной. Невероятно, конечно, и ужасающе.

- Только не говори мне, что у тебя есть план, с помощью которого ты можешь предотвратить мировую катастрофу, - засмеялся Викетас.

- Не смейся, Кирьякос. Действительно, у меня есть такой план, и я даже думаю, что кое-что мне удалось сделать...

- Говори же, Антонис. Я просто сгораю от нетерпения.

- Эта мысль уже давно занимает меня. Я все время размышлял, изучал этот вопрос, но передо мной как будто стояла непроницаемая стена без окон и дверей, и вдруг однажды пришло озарение. В нашу лабораторию привезли из университетского аквариума тело мертвого дельфина, при жизни славившегося своим умом и сообразительностью.

- Я знаю. Дельфины считаются самыми умными на Земле животными. Некоторые даже думают, что они умнее человека. Не понимаю только, если они действительно так умны, то почему предпочли остаться животными и живут как звери, а не превратились благодаря своему уму в нечто, подобное человеку.

- Может быть, не захотели, именно потому, что такие умные, - засмеялся Антонис. - Тот дельфин, о котором я говорю, действительно отличался сообразительностью. Но произошло какое-то несчастье, и он погиб. Итак, нам привезли его для изучения мозга. И когда я вскрыл череп дельфина и увидел его мозг вблизи, меня осенило. А что если, взяв несколько клеток из мозга дельфина, врастить их с помощью изобретенного мной метода в мозг человека, в те зоны, функции которых нам пока неизвестны?

- А разве не лучше было бы, Антонис, сначала выяснить, каково предназначение этих неисследованных зон?

- Над этим вопросом бьются тысячи ученых. У меня же был другой план. Сначала нужно было врастить клетку, а уже потом идти дальше.

- И тебе удалось чего-нибудь добиться? - спросил профессор, которого чрезвычайно интересовал предмет разговора.

- Думаю, кое-что мне удалось. Я провел опыты на собаках и обезьянах. Все они выжили, а главное - уровень их интеллекта значительно повысился. Обезьяны, например, без труда делали вещи более серьезные, чем те, которым ученые зоологи и антропотоги с большим трудом смогли обучить человекообразных обезьян. Они даже научились общаться со мной на языке знаков...

- Ты просто молодчина, Антонис, - сказал профессор, останавливая машину у ворот своего дома. - Почему же ты не опубликовал результаты своего исследования?