Константин Ситников: Бес опечаток

Поеживаясь, Алексей с беспокойством ожидал его. Предчувствие подсказывало ему, что никакого интервью у них сегодня не получится.

Вскоре старик вернулся, бережно неся в обеих руках небольшой сверток. Что-то, завернутое в старушечью шаль. Он осторожно водрузил это на стол и подмигнул Алексею. Затем принялся медленно разматывать, как распеленывают младенца. Под шалью оказался большой квадратный носовой платок. Но вот разогнуты и его углы - и взорам предстала тонкая невзрачная брошюра с пожелтевшими от времени страницами. На ней значилось: АРАБЕСКИ. 1835.

- Вот она, моя радость, сокровище мое, - сказал старик, ласково разглаживая невидимые морщинки на титульном листе.

- Это Николай Васильевич, первое издание, - пояснил он, - большая редкость...

Он взялся за верхнюю страницу, но - неожиданно передумал:

- Нет! Это должны сделать вы, вы сами. И не здесь, не здесь... Где-нибудь в укромном местечке... подальше от любопытных глаз... Иначе волшебство не подействует... А ведь вам оно нужно - ой, как нужно, волшебство-то. Ну что же вы стоите как истукан, забирайте свое сокровище!

Он быстро завернул книгу в тряпье и сунул ее в руки Алексею.

- А как же интервью?.. заметка? - завозражал было Алексей, делая слабые попытки отстранить от себя ненужный (и дорогой!) подарок.

Но старик только захохотал в ответ, забрызгал слюной, затопал ногой и все выталкивал, выталкивал его из комнаты, из прихожей, из своей жизни.

Лишь когда обшарпанная дверь хлопнула его по самому кончику носа, выбив слезу из глаз, Алексей полностью осознал всю безнадежность своего положения. Он стоял на иссохшем щелястом крыльце с тряпичным свертком в руках и самыми дурными предчувствиями - в душе.

Не стоит перечислять всех благодарностей, которые воссылал Алексей в адрес старика по пути в редакцию. "Провалиться в тартарары и отправиться к чертовой бабушке" было самыми мягкими его пожеланиями.

В крошечном городишке все - рядом. Полчаса ходьбы отделяло его от редакции, но при желании и сажень можно превратить в версту. Чем ближе подходил Алексей к знакомому до тошноты зданию редакции, тем медленней и неохотней двигались его ноги. И вдруг они взбрыкнули и понесли его совсем в другую сторону. Алексей не стал им мешать и вскоре оказался на берегу зеленого, заболоченного прудика, под сенью старых лип.

Усевшись на скамеечку, он положил сверток на колени и призадумался: что там этот старикашка болтал про какое-то волшебство? - И неужели это в самом деле первое издание гоголевских арабесок? Он развернул тряпье - и крякнул от досады. Никакой это был не Гоголь. В руках у него топорщилась тонкая дешевая книжонка в яркой обложке с изображением трупа и детективной личности в шляпе и с трубкой в зубах. РОКОВАЯ ОШИБКА - было выведено на ней кровавыми, стекающими вниз буквами.

Алексей очень хорошо знал эту книженцию, которая была выпущена в местной типографии и которую он в свое время рецензировал. Такого обилия опечаток он не встречал нигде, даже в своей родной газете. И самым забавным было хвастливое заявление, помещенное на задней ее обложке, что, мол, в отличие от большинства современных издательств, фирма "Туда и обратно" выпускает книги "бес опечаток"...

- Вот те раз! - с восхищением сказал он. - Ай да старикашка! Надул! Провел как школьника! Подсунул дерьмо вместо раритета! А я-то развесил уши, растяпа!..

Он раскрыл книжку посередине - раздался треск, вой, заклубилась сера, посыпались искры - и выскочил маленький, рыжий бесенок с копытцами. С неожиданным для себя самого проворством Алексей бросился за ним на землю и придавил его книжкой, как мышонка.

Позднее он припоминал, что в тот момент в голове у него не было никаких мыслей. Впрочем, он никогда не отличался их избытком, но тогда, по собственному его признанию, его мозговые извилины были стерильны, как прокипяченные шприцы.

...Через четверть часа, после бурного объяснения, он уже снова сидел на лавке, таращился на бесенка во все глаза и, все больше переходя от изумления к безудержному веселью, в сотый раз переспрашивал:

- Тот самый? "бес опечаток"? с обложки?

- Ну да, ну да, - самодовольно отвечал бесенок, задирая нос и крутя хвостом. - Именно я и заведую всеми опечатками, описками и оговорками в мире. Нелепицы и несуразицы, небылицы и несообразности - все это находится в моем ведении. Если тебе сказали одно, а ты услышал совсем другое, - это я нашептал тебе на ушко. Когда ты окликаешь на улице старого знакомого, а он оказывается вовсе чужим тебе человеком, - это я перебежал у тебя перед глазами. Да будет тебе известно, что это я витал над Шампольоном, когда он разгадывал египетские иероглифы. Это я водил за нос Бержерака. Это я окрутил вокруг пальца Галилея. Это я надул братьев Монгольфье. И это у меня граф Калиостро ходил в подмастерьях.