Ант Скаландис: Секреты мастерства

Вайнек и Заманский до последнего момента пытались от всего отказаться, но потом поняли, что проиграли, и Вайнек раскололся. Поведал, как он действительно придумал новый способ прыжка, как способ этот оказался хуже старого, как обидно было признавать такое, как подвернулся ему именно тогда авантюрист-физик, как в то же самое время готовили к сдаче новый стадион и начальника стройки Вайнек знал лично, как, в конце концов, они с Юлиушем решили просто пошутить.

Польская спортивная общественность оценила шутку по достоинству. Заманский был пожизненно дисквалифицирован, а Вайнек выдворен из страны. И это бы еще полбеды. Тот самый специалист по электромагнитам раздул судебное дело. Ведь в свое время, работая на фирме, он получал льготы за воздействие на организм магнитного поля. Он знал, что это вредно и даже опасно. Но суд оправдал Вайнека. Его спасло объяснение, подтвержденное экспертизой, что магнитное поле с целью экономии энергии (а может быть, и с целью конспирации) включалось лишь во время прыжков Заманского, а также признание самого Юлиуша в том, что он, зная о возможных последствиях, на все согласился добровольно. Ну, и плюс ко всему, время воздействия поля на организм на самом деле не превысило опасного рубежа. Правда, спортивным судьям Вайнек вынужден был все-таки уплатить какую-то компенсацию, говорят, довольно скромную, а еще - большой штраф польской национальной атлетической федерации. Что же касается Юлиуша, то с ним Вайнек рассчитался особо по предварительной договоренности, не обошлось тут и без друга-физика - тоже весьма заинтересованного лица. Но эти цифры на суде не фигурировали.

- Слушай, - поинтересовался я, - а Вайнек действительно предупреждал Заманского или просто купил потом его свидетельские показания?

- Представь себе, предупреждал. Мне пересказывали после этот замечательный разговор. Вайнек сказал Юлиушу: "Знаешь, это самое магнитное поле в больших дозах паршиво действует на здоровье". Заманский вздрогнул: "Детей что ли не будет?" "Да нет, с этим, кажется, все нормально. На мозг влияет. Говорят, можно сделаться полным кретином". "Подумаешь! - сказал Заманский совершенно серьезно. - Ерунда какая. Что я, сейчас больно умный? Переживу." Так что учти, Толик: дуракам в спорте легче. А ты все философствуешь.

- Это - тоже секрет мастерства? - улыбнулся Клюквин.

- Если угодно, да. В некотором роде.

- Панкратыч, - усомнилась Машка, - но ведь для Вайнека не характерны такие жульнические трюки. Его ученики, как правило, выигрывали честно.

- Такие трюки, конечно, не характерны, - согласился Панкратыч, - я же объяснил, что это первое дело доктора Вайнека. Но вообще, Машунь, о какой честности в современном спорте может идти речь, когда выигрывает зачастую не лучший спортсмен, а лучший допинг, еще не успевший попасть в официальный перечень запрещенных препаратов; когда победу засчитывают не победителю, а представителю страны-организатора, если у судей появляется на то хоть малейшая возможность... Да что тебе рассказывать! Ты сама все это знаешь. А для Вайнека его первое дело было просто хорошим уроком. Он понял, что надо работать чище, тоньше, что главное - не попадаться, или придумывать такие штуки, которые правил не нарушают, а только обходят их. Ведь в спорте, как это не грустно, главный закон: не пойман - не вор. Ну, что там с баней, ребятки? Может, пора?

- Почти, - сказала Машка, глянув на часы.

- А смотри-ка! - обрадовался вдруг Клюквин. - Парнишка этот, наш юный Заманский, начал брать свои злосчастные два метра.

- Потому что упрямый, - похвалил Панкратыч. - Умеет долбить в одну точку.

- А в этом, кстати, - заметил я, - тоже секрет мастерства.

- А как же, - поддержал Панкратыч. - И даже очень важный секрет.