Дмитрий Скирюк - Руны судьбы (Осенний Лис - 5)

- Не желают ли почтенные господа заказать чего-нибудь? Вина? Закуски?

К щеке его полоской грязноватой тряпки была привязана половинка печёной луковицы: трактирщик самопальным методом тянул фурункул.

- Нет, спасибо, - машинально отозвался Золтан, погружённый в свои мысли.

- А я бы съел чего-нибудь, - вскользь обронил Жуга. - Веришь ли, весь день жру всухомятку - колбаса, да колбаса... Да и замёрз я что-то. Есть у тебя чего-нибудь горячее?

- Прощенья просим, но горячего не осталось. Если только подождёте...

- Подождём.

Без лишних слов трактирщик удалился.

- Плохо, - заявил вдруг Золтан. - Ученик нам сейчас совсем ни к чему.

- Нам? - переспросил Жуга. - Кому это "нам"?

- Ну, тебе, мне, ещё кому-нибудь...

- Кому, например?

Хагг поморщился.

- Жуга, перестань, - раздражённо сказал он. - Не цепляйся к словам. Ты же сам прекрасно всё понимаешь.

- Если честно, - нахмурился травник, - я ничего не понимаю. Нет, погоди, - он жестом остановил Золтана, который уже раскрыл было рот, чтоб возразить ему, придвинул табуретку и подсел поближе. - Ты обещал мне помочь разобраться. Так давай, помогай.

- Времени нет. Расскажи, что ты хочешь узнать, чтобы мне не болтать лишнего.

Травник задумался, облокотился на стол и сложил в замок пальцы рук.

- Золтан, я не знаю, с чего начать. С тех пор, как я ушёл из города, я семь лет жил, никого не трогая. Лет пять не дрался вовсе. Шутка ли, скажи, а? В наше-то время? Ну, городские склоки, деньги - это я ещё могу понять. Но инквизиция... Кто они такие?

Золтан посмотрел на него с неприкрытым изумлением.

- Ты что, серьёзно?

- Куда уж серьёзнее.

- Да... - протянул Хагг и смерил травника долгим задумчивым взглядом. - Умеешь ты удивить. А впрочем... Ты хоть знаешь, что в стране творится?

- Нет. Вернее, знаю, но... Понимаешь, эти костры, могилы, пытки...

- Говори тише.

- Хорошо. Так вот, о чём я: весь этот ужас, который они творят повсюду. Может, я и сижу в лесу, но надо быть слепым, чтоб этого не видеть. Откуда у них такая власть? Только потому, что король испанский ей благоволит?

- Испанская империя - колосс на глиняных ногах, - рассеянно ответил Золтан и потёр ладонью свой небритый подбородок. - Хотя, может быть, это оно и к лучшему...

- Хорошо, что король тебя не слышит, - усмехнулся травник.

- А между прочим, лучше бы ему послушать. Мне кажется, что он совсем не делает выводов из прошлых событий. Знаешь, в Алжире жил такой учёный, века два тому назад - Абдурахман ибн Хальдун (Жуга едва заметно поморщился, но ничего не сказал). Так вот. Он изучал историю разных народов и открыл интересную вещь. Оказывается, судьбы всех народов складываются одинаково, кто бы ни стоял во главе. Он разложил всё как по полочкам, и получилась такая цепочка: образование государства - раз, эпоха завоеваний - два, перенимание обычаев побеждённых народов - три, упадок собственной культуры - четыре. Ну, и распад государства - пять. - Золтан загнул последний палец на правой руке, посмотрел на получившийся кулак и вздохнул. - И так всегда, - подытожил он. - Это так же неизбежно, как весна приходит за зимой.

- Думаешь, Испанию ждёт то же самое?

- Не знаю. Они так кичатся тем, что заново отвоевали свои земли, а между тем сами смогли вырасти из дикарей, лишь когда переняли знания Востока. У двух третей испанцев кровь разбавлена берберами. Когда арабы и берберы в первый раз пришли на полуостров, то называли его меж собой "Билад-аль-Вандалуз" - "Земля вандалов". Прошло семь веков и кто сегодня назовёт Андалузию варварским местом? Кетати, и многие другие испанские названия происходят от арабских, уж можешь мне поверить. "Гора Тарика" "Джебель-аль-Тарик" - стал Гибралтаром. Да и что такое Гвадалквивир, как не искажённое арабское "Вад-аль-Кебир" - "Большая река"?

- Зачем ты мне всё это говоришь?

- Сейчас объясню. Мы уже почти добрались до сути дела. Номинально папа Григорий IX учредил инквизицию, чтоб следить за чистотой католической веры. Это было - дай бог памяти - больше трёх веков тому назад, в 1227 году от рождества Христова. Тогда это касалось только тех еретиков из Лангедока.

- Катаров?

Золтан посмотрел на травника с невольным уважением.

- Ты меня удивляешь. Да, они называли себя катарами. Лет через двадцать монахи переловили и пожгли почти что всех их вождей, но, как ты догадываешься, без работы не остались. Видишь ли, в те времена шла реконкиста, и князья на севере Испании жаловали дворянство в качестве награды всем, кому ни попадя. Получалось ненакладно и почётно: любой мало-мальски отличившийся воин мог стать безземельным дворянином - идальго. Надо только было после этого отвоевать себе кусок земли. Народ на этих новых землях селился неохотно, а потому правителям Кастилии и Арагона приходилось терпеть там всех, даже вчерашних иноверцев - арабов, берберов, жидов, а иначе оскудела бы казна. А между тем многие мусульмане и евреи крестились притворно. Потом таких converse стало слишком много, это обеспокоило правителей, и инквизиции снова нашлось дело - следить, кому побеждённые возносят свои молитвы. Для начала они сожгли и обобрали дочиста марранов, потом наполовину изничтожили, наполовину запугали молисков. [Молиски (или мориски) - в средневековой Испании - магометане, принявшие католичество.]