Дмитрий Скирюк - Руны судьбы (Осенний Лис - 5)

"Когда ты догадался?"

- Сразу. Это где-то здесь, - травник стукнул себя в грудь и закашлялся. - Я начал понимать, что вопреки себе уже хочу быть с ней. Потом, когда я оттолкнул её... Ну, в общем, сразу всё прошло. Мне это показалось подозрительным. Так уже было... однажды. Я опять едва не пошёл на поводу чужих желаний. А потом, - три дня назад - она мне помогла вернуть мальчишку. Просто - захотела и вернула. Я только тогда понял, что произошло меж ней и этим... в том сарае. Жаль, я не сразу её узнал.

"Tы встречал её раньше?"

- Да. Вспомни, высокий, вспомни, - в этой девушке потерян страх. Совсем как у того мальчишки, у Фрица. Это не простое совпадение. Она придумала себе новое имя и новую жизнь. Она из Гаммельна, она - та девочка, Магда, та, которая была вторым слепым мышонком... Теперь я в этом убедился. Мальчишка - маг, талантливый, интуитивный, но без сил. Любое заклинание высасывает его досуха. Она - сосредоточие силы. Autpgenius. Кукушка. Она сама творит реальность. Как она захочет, так и будет. Захочет - полюбит, захочет - разлюбит... Как того парня, в деревне.

"Так скажи об этом ей!"

- Я не могу, - Жуга помотал головой, взгромоздился обратно на пень и обхватил колени руками. Передёрнулся зябко. - Не хочу. Боюсь. И ты не говори ей, я тебя прошу. Быть с ней - это значит стать таким, каким она захочет. Я не хочу терять себя. Я не знаю, не представляю, что она может натворить!.. Но я боюсь. Ты веришь мне, высокий. Я впервые за последние семь лет по-настоящему чего-то испугался. Моя судьба в её руках... Да и твоя наверное, тоже. Ты слышишь меня?

"Слышу".

- Может быть, поэтому я больше и не вижу будущего. И есть ещё одна опасность. "Какая же?" Травник поднял взгляд.

- У неё нет желаний, - сказал он. - Никаких. Она абсолютно инертна. Она - никто. В ней нет определённости. Она уже не хочет ничего. Вернее хочет ничего. Ты понимаешь?

"Да, я понимаю, - после ужасно долгой паузы сказал ему единорог. Теперь, пожалуй, боюсь уже и я."

* * *

С кухни тянуло восхитительными запахами - судя по всему, сегодня в придорожной корчме намечалось небольшое пиршество. Все завсегдатаи сидели по домам в такую непогоду, тракт был пуст, и единственный посетитель получил в своё распоряжение весь трактир от крыши до фундамента с хозяином и челядью, а также - содержимым кухонь и подвалов. Но суеты и спешки не было. Широкий, с точёными ножками стол ломился от еды, а трактирщик раз за разом приходил и снова удалялся, чтобы принести всё новые тарелки. Тушёный сладкий перец с овощами, творог, солёные оливки с юга, жареная рыба, сырные шарики с укропом, лепёшки, блинчики, копчёности, лапша и сладкий рис, в общем, всего понемногу. Трактирщик знал своё дело: всё было приготовлено с любовью и умением. В горшке дымилась жирная куриная похлёбка с травками и сельдереем. В отдельной миске, горкой лежали всякие колбасы и сосиски, всё как положено.

Золтан откинулся на спинку стула и расслабился. Наконец-то можно было отдохнуть. После того, как он был вынужден оставить "Пляшущего Лиса", только здесь и можно было прилично поесть. Он глотнул из бокала и зажмурился от удовольствия. Сладковатая терпкость старого вина защекотала ноздри. Хозяин ради дорогого гостя не поскупился и откупорил, наверное, лучшую свою бутылку.

Хагг прискакал сюда под вечер. Начинался снегопад, всё небо затянули тучи, он гнал коня, стремясь успеть до темноты, бил шпорами и поддавал нагайкой. Каурый жеребец с неровной рысью, купленный по случаю и второпях, всё время застревал в сугробах и оскальзывался, случалось - даже падал на колени. Выл ветер, мокрый снег хлестал в глаза, Золтан нахлобучил шляпу на глаза и ругался через стиснутые зубы. Овальные, неярко освещённые окошки постоялого двора он увидел лишь когда подъехал к нему чуть ли не вплотную, а проезжая под воротами, ударился о вывеску башкой.

Вывеска, кстати говоря, была ничего себе, соответствующая: железная, витиеватая, на двух цепях: "Безумный коновал".

"Наконец-то!" - с облегчением подумал Хагг, спрыгнул с коня и направился в дом. Забухал кулаком.

- Иоганн! - крикнул он. - Иоганн, открывай!

Внутри задвигались. Через минуту трактирщик открыл, посветил на путника большим железным фонарём сквозь росчерки летящих снежных хлопьев и всплеснул руками (а точней сказать - рукой, поскольку в правой он держал фонарь).

- Господин Золтан, никак, вы? - вскричал он. Голос у него был очень громкий и высокий. - Какими судьбами? Надолго к нам? Да что же это я... Проходите, проходите, раздевайтесь... Вы на лошади? - он выглянул за дверь, нос к носу столкнулся с конём, который тоже потянулся к свету и теплу, и раздражённо помахал рукой: - Прочь, глупая, скотина. Пошла, пошла!.. Ой, это я не вам. Вы проходите: там огонь, тепло... Я сейчас насчёт ужина распоряжусь. Вы ведь будете ужинать? - Золтан кивнул. - Да? Ага. Берн! - он обернулся. - Берн, негодный мальчишка, где ты? Берн! А, явился. Поводи лошадь господина, потом отведи в стойло, распряги, оботри и задай корму. Да быстрее, снег же на дворе! Самому себе работы добавляешь.