Ким Робинсон: Цюрих

Остальные комнаты практически не оказали никакого сопротивления. Пыль? Что мне какая-то пыль! Я — дикая, слепая энергия Вселенной! Сейчас вся пыль под кроватями исчезнет! Когда я вычищал пух из пылесоса, то срезал себе кончик правого указательного пальца, и пришлось следить, чтобы кровь не попала на стены. Но это был единственный ответный удар. Вскоре и здесь все сияло чистотой.

После этого, вдохновленный достигнутыми успехами, я решил, что пришло время отработать мелочи. Сейчас я добьюсь идеального порядка! Сначала я решил не заниматься полами, потому что они выглядели вполне чистыми и не вызвали бы замечаний у инспектора, но теперь, когда все так блестело, я заметил, что около дверей остались небольшие темные отметины, маленькие, почти незаметные неровности деревянного пола, в которых бесстыдно скопилась грязь. Я купил полироль для дерева и принялся за полы. Когда я закончил, пол блестел под стать льду.

Вслед за этим я вытер пыль с книжных полок, которые поднимались к самому потолку. Зашпаклевал дырки от гвоздей в стенах. Стены стали совершенно гладкими, но мне показалось, что в тех местах, где нанесена шпаклевка, появились светлые пятна. Я несколько секунд походил по комнате, и вдруг мне в голову пришла замечательная мысль: я нашел в одном из ящиков жидкость для корректировки печатного текста и кое-что подкрасил. Это было как раз то, что нужно. Щербинки около дверей, царапина на стене, оставленная спинкой стула, исчезли в мгновение ока. Корректирующая жидкость оказалась идеальным средством.

Всю ту неделю, когда мной владела страсть к наведению порядка, даже вечерами, когда я сидел с друзьями за бокалом вина, руки мои пульсировали жаждой действия. Однажды вечером я случайно услышал, как одна знакомая из Израиля рассказывала о том, Как ее подруга из Швейцарии развинтила рамы двойных окон в своей квартире, чтобы почистить их изнутри. Я вскочил со стула пораженный, с открытым ртом: как раз днем я заметил пыль внутри двойных рам и решил, что здесь-то уж не смогу ничего придумать. Мне даже в голову не приходило, что можно развинтить рамы! Но швейцарцы-то знают, как следует поступать в таких случаях! На следующий день я нашел отвертку, развинтил рамы и натирал их до тех пор, пока запястья не онемели. Оба стекла засияли с двух сторон. Теперь инспекции можно было не бояться.

В тот день, когда должен был прийти инспектор, я бродил по большим комнатам, со стульями и кушетками, обтянутыми кожей цвета дубовой коры, белыми стенами и книжными полками, и солнце струилось в комнаты золотыми потоками, а я стоял зачарованный, как в фантастической рекламе коньяка, погруженный в прозрачный, как минеральная вода, воздух.

Когда я бросил взгляд на длинное зеркало в фойе, что-то задержало мое внимание. Нахмурив брови, я подошел ближе, мне было не по себе (у меня часто возникает такое чувство перед зеркалом), и присмотрелся. Опять пыль. Я забыл протереть зеркало. Я принялся протирать его, упиваясь работой: сразу заметно, когда на зеркале пыль. Если даже — тут я посмотрел на бумажное полотенце в руке — пыли почти нет, только тоненькая полоска, напоминающая едва заметный карандашный штрих. Так мало пыли на такой большой поверхности — и все же мы ее видим. Да, возможности человеческого глаза поразительны. Подумалось: если мы можем видеть даже такую малость, почему мы не можем все постичь?

Я в экстазе мерил шагами рекламно-коньячный интерьер до тех пор, пока не вспомнил о простынях, забытых в стиральной машине. Если бы не простыни, все было бы в полном порядке. Целую неделю я стирал эти простыни внизу, в подвале. Красная пластмассовая корзина, заполненная бельем: у нас было 7 простыней, 7 наволочек, 7 больших пододеяльников. С пододеяльниками все в порядке. Но простыни и наволочки — увы! — пожелтели. На них были пятна. Неприятные следы наших тел, нашего физического существования: пот, жидкости, невидимые кусочки наших телесных оболочек, несмываемые, въевшиеся в ткань, как масло.

Конечно, подумал я, швейцарцы должны знать методы устранения даже таких серьезных дефектов. Я пошел в магазин и купил отбеливатель. Я вспомнил рекламу американских отбеливателей и был уверен, что после одной стирки с отбеливателем все пятна отойдут и белье станет белоснежным. Но ничего подобного. Сколько я ни перестирывал, цвет оставался прежним. Тогда я снова пошел в магазин и купил другой отбеливатель, потом еще один. Два в порошке, один жидкий. Загрузил в машину сначала одного, потом второго и третьего. Ничего не получалось.