Борис Руденко: Лиман

— …Волна поработала, — услышал Кроман правее и ниже голос пилота, ослабленный расстоянием. — Там бы он просто не смог удержаться. Нужно выше искать…

Он поднял рацию, повертел, осматривая, потом аккуратно вставил на место батарею.

«…модуль опустится примерно через полчаса, — услышал он. — Калина должен быть готов к транспортировке… Как там остальные? Все нормально? Ладно, я понял, до связи…»

Рация Гусева была в полном порядке. Зачем он ее отключил?

«Как странно он держит пистолет», — снова пронеслась мысль.

Он осторожно вытащил из руки Гусева оружие.

— Кроман! — крикнул штурман где-то совсем неподалеку. — Вы что молчите? Вы меня слышите?

Кроман вздрогнул, испуганно оглянулся.

— Вы где, Кроман? — позвал штурман еще ближе.

Кроман торопливо сунул пистолет в щель между обломками базальта, затем снова отделил от рации батарею и запихнул туда же.

— Я здесь! — отозвался он наконец. — Идите сюда! Я его нашел!

Он успел швырнуть в щель несколько пригоршней жидкой грязи и кое-как обтереть руки, прежде чем появился штурман.

— Гусев! Что с ним? Он ранен? — воскликнул штурман, шагнул ближе и все понял. — Что с ним? — тихо повторил он.

— Он не ранен, — тихо ответил Кроман. — Это сердце… скорее всего не выдержало сердце. Он взял с собой весь запас стимуляторов. Я его предупреждал…

Негромко ахнул подошедший пилот. Наклонился, коснулся шеи Гусева и медленно отвел руку.

— Как же так? — сказал он. — Как мы могли опоздать?

Штурман поднял и теперь вертел в руках рацию.

— Что у него с рацией-то случилось? Я же ясно слышал его маяк! А батарея куда делась?

— Наверное, он выбросил ее, когда понял, что питание вышло из строя, — сказал Кроман.

— Как же мы не успели, — горько произнес пилот. — Я же так спешил!

— Да-да, — не расслышал Кроман. — Он очень торопился…