Александр Рудазов - Экипаж

— Милосерден?! — бешено завизжал Денисов. — Замочу падлу, [цензура] буду!!!

Ментат еле успел среагировать — вибронож, брошенный Николаем, завяз в загустевшем воздухе и начал медленно вращаться вокруг головы Куросавы. Он удивленно посмотрел на Хорька, явно не понимая такой ярости. Вибронож замер в воздухе, словно размышляя, а потом повернулся острием к своему владельцу…

В стене прямо над балконом неожиданно что-то затрещало. Оттуда вылетел толстый лазерный луч, стремительно нарисовавший кольцо. Толстый металлический диск грохнулся на пол, а на балкон выпрыгнула атлетическая фигура Ежова с лазерным кастетом на руке.

Вибрирующее лезвие со страшной скоростью помчалось точно в грудь Денисову. Тот словно оцепенел, глядя на летящую смерть… и тут она отлетела в сторону. В вибронож ударила крошечная пуля, вылетевшая из винтовки Рихвинда. Следующая точно такая же пуля повисла в воздухе рядом с Куросавой. И третья. И четвертая.

Из круглого отверстия выметнулись шесть паутинных нитей, прицепившихся к потолку. Приземистый уу-де-шуу с диким ревом спрыгнул с балкона и понесся на своей паутине через весь зал, как Тарзан на лиане. И кричал он почти так же…

— Моя би-и-и-ить!!! — громогласно проорал он, сбивая Куросаву с ног и нацеливая ему в голову свои ужасные бивни.

— Погодь, Хурумыч, не мочи его пока! — крикнул Денисов. — Дай я ему в рожу харкну сначала!

По металлической лестнице буквально скатились Ежов и Койфман. Первый начал хлопать по щекам Джину, приводя десантницу в чувство, второй взял на мушку Куросаву.

— А ну, пошел отсюда… — слабым голосом откликнулась Джина, кое-как поднимаясь на ноги.

— Теперь моя бить?.. — уточнил Дитирон, ожидая решения кого-то, более умного, чем он сам.

— Вряд ли, — усмехнулся ментат, делая быстрый жест одними глазами.

Дитирон отлетел вверх и завис там, словно бабочка, пришпиленная к потолку. Его паутинные бородавки загнулись, подобно крючкам, так что он не мог выпустить паутину никуда, кроме как в самого себя. Винтовка Рихвинда вылетела из рук Койфмана и повисла у него над головой. Ревущий Остап, понесшийся вперед с грацией бешеного носорога, завяз в сгущенном воздухе.

— Чертовы ментаты, всегда ненавидела… — пробурчала Джина, опираясь на плечо Ежова.

— Добрый день, Александр Максимович, — вежливо кивнул тот. — Давно не виделись.

— Ну не так уж и давно, Михаил, — хмыкнул Куросава. — Всего неделю.

— Блин, Петрович, вы че, знакомы?! — совершенно офигел Денисов.

— Знакомы. Позвольте представить — Александр Максимович Куросава. Он же Александр Максимович Курцов — преуспевающий бизнесмен, между прочим.

— Да, но только в вашеммире, — уточнил Куросава. — Хотя, должен сказать, ваш мне нравится больше…

— Ну так и жили бы в нем — вы там никому не мешаете… Зачем вы все это затеяли?

— Кто из нас детектив, Михаил? — усмехнулся ментат. — Ты и скажи, зачем я все это затеял…

— Ну что ж… Насколько я понимаю, весь этот обмен меня на капитана был нужен только для одного… для того, чтобы подготовить козла отпущения. И, как нетрудно догадаться, царапали вы меня своим перстнем тоже неслучайно — образец ДНК брали. Правильно?

— Что значит специалист! — уважительно посмотрел на него хозяин станции. — Сразу расщелкал орешек!

— А что тут думать-то? — пожал плечами детектив. — Простая логика.

— Да, тут я, признаться, дал маху… — вздохнул Куросава. — Знал же, что ты талантливый парень, по собственному опыту знал, но нет, поленился поискать кого-нибудь другого… Очень уж ты на Святослава похож… Ну просто бли…

Куросава не договорил — ему в спину ударил мощный луч бластера. Разумеется, на нем также был бронескаф, и он вполне успешно зашитил своего носителя. Ментат резко развернулся и ударил новым белым лучом из ладони.

Только впустую. Святослав Моручи, незаметно подобравшийся сзади, пока они с Ежовым беседовали о старых временах, успел спрятаться за каким-то огромным пультом. Лезвие мономеча рубануло по толстому кабелю, обрушивая вниз какую-то железяку, подвешенную над этим самым пультом.

— Капитан, он уже закончил! — громко прозвенела Фрида. Если бы ее механическое горло могло передавать эмоции, она бы вопила от ужаса. — Мы опоздали!

— Поздно, — констатировал Рудольф, усаживаясь за другой пульт. — Я могу только замедлить цикл…

— Отойди оттуда! — возмущенно закричал Куросава, разряжая в муспелльского профессора самый мощный столб этой энергии. — Святослав, сдавайся, ты мне живым нужен!