Леонид Смирнов - Шарик над нами

Ноги как бы сами собой пронесли Лику мимо нужной лестницы и шагали теперь по бесконечному коридору первого этажа. Здесь был стабил, и ничто не могло ею руководить. Так почему же Лика продолжала кого-то искать? Она и не знала, что это действует остаточная магия, ведь за последние полчаса Лика получила огромный заряд М-энергии.

На всем протяжении коридора вдоль стен стояли кровати, кое-где были сколочены деревянные нары в два этажа. Больные тихо лежали под серыми суконными одеялами - спали или тупо уставились в засиженный мухами потолок. Мутные плафоны были редки, да и горели далеко не все.

В одном-единственном холле, тесно уставленном стульями, смотрели хоккей неподвижные мужчины с тусклыми - обтянутыми кожей или одутловатыми - лицами, одетые в пижамы и дырявые тренировочные костюмы. Они слабо вскрикивали в опасные моменты и снова впадали в дрему.

Никто не обращал на Лику внимания. Лишь однажды санитарка, протиравшая мокрой тряпкой пол, цыкнула на нее, и девушка проскочила мимо, прижимаясь к бугристой салатного цвета стене. Коридор сделал два поворота, но Лика была уверена, что останавливаться ей еще рано. Но вот путь ее завершен. Палата сто сорок четыре. Дверь, покрашенная белой масляной краской, ничем не отличалась от других дверей, но Лика почувствовала, что должна войти.

Это была забитая кроватями женская палата. Большинство пациенток лежали пластом, и лишь три из них, обложившись подушками, пытались читать или вязать в полумраке, который не в силах был рассеять свет двух пыльных лампочек. Мух почему-то не было, зато потолок облюбовали мелкие городские комары, готовящиеся к позднему ужину, переходящему в ранний завтрак.

"Какая из них мне нужна?" - с отчаянием подумала Лика. Сейчас никто не мог ей подсказать. Ловя на себе удивленные взгляды пациенток, она застыла у входа. И уж совсем было приготовилась развернуться и уйти, как вдруг полезла в карман плаща за носовым платком, а попала в карман надетого поверху больничного халата. И там обнаружила скомканный листок бумаги. Оказалось, это записка - всего два слова: имя и фамилия.

- Я ищу Марию Кедрину. - Голос Лики звучал неуверенно - ломкий, с сорванной хрипотцой.

- Вон там, у правого окна, - сообщила одна из вяжущих женщин, и Лика направилась туда, с трудом протискиваясь между кроватями.

Она боялась опрокинуть какое-нибудь неопорожненное судно - тогда от стыда ей останется только спасаться бегством.

Мария Кедрина выглядела на все семьдесят пять, хотя, судя по табличке, висящей на металлической спинке кровати, ей было ровно на двадцать лет меньше.

- Здравствуйте, - негромко произнесла Лика. Та не услышала. - Добрый вечер, Мария! - почти крикнула девушка.

Голова старухи шевельнулась на подушке. Морщинистая черепашья шея на миг показалась из-под одеяла и скрылась снова.

- Мне уже делали укол... - произнесла она неожиданно тонким голосом.

- Я не сестра, я пришла вас навестить, - сказала Лика, опершись на спинку кровати. Ржавый металл холодил руки. - Как вы себя чувствуете?

Она отшатнулась, поймав на себе пронзительный, полубезумный взгляд внезапно открывшихся старушечьих глаз. В глубоких темных провалах сверкали зеленые огоньки.

- Ты - моя дочь, - произнесла старуха утвердительно.

- Нет-нет... - пробормотала Лика.

- Значит, ты жена моего сына.

- Я не замужем...

- Тогда зачем ты прилетела из Луна-Сити? - Глаза старухи закрылись. Интерес ее к девушке угас.

- Я не с Луны, Мария, я здешняя...

- Так тебя послали, - догадалась старуха. - Ты пришла меня убить, объявила она - Я слишком много знаю. - Вдруг кудахчуще захохотала и тут же, закашлявшись, едва не задохнулась.

- Идите-идите! - зашипела на девушку ее соседка. - Ей же будет худо!

Лика поспешила выбраться в коридор и двинулась к выходу из лечебницы. Она так ничего и не поняла.

ГЛАВА 3

"БУДДИЙСКИЕ БАРАБАНЫ"

1

Георг медленно приближался к бронированной двери бункера. Рядом шагал его новый главный механик со стальным чемоданчиком, где помещались контрольные приборы. Механик заметно нервничал, ведь престижная и высокооплачиваемая работа в замке Домарда и вся его дальнейшая карьера разом рухнули бы, постигни его сейчас неудача.

Побежать или резко дернуться было равносильно самоубийству. Автоматы-охранники, ни с кем не советуясь, немедленно откроют огонь на поражение. Счетверенные пулеметы системы браунинг, стреляющие разрывными пулями, соседствовали с войсковым стационарным лучеметом, способным в доли секунды прожечь лобовую броню танка "Леопард".